Кейси и Ричман стояли в дверях кабины.
— Нашел что-нибудь, Ван? — спросила Кейси.
— Пока ничего, — ответил Трунг.
— Мы понапрасну теряем время, — сказал Кенни Бэрн. — Эта птичка в полном порядке.
— Может быть, и впрямь виновата турбулентность? — спросил Ричман.
— Турбулентность? — произнес Бэрн. — Кто это сказал?
— Я, — ответил Ричман.
— Кейси, вправь парню мозги, — велел Бэрн, бросив взгляд через плечо.
— На турбулентность принято списывать самые разнообразные происшествия. Она действительно иногда возникает, и в давние времена самолетам порой приходилось туго. Но в наши дни турбулентность, способная вызвать такие серьезные разрушения, — редкость.
— Почему?
— Радар, приятель. — Бэрн фыркнул. — Все пассажирские суда оборудованы погодным радаром. Пилот видит воздушные формации, расположенные по курсу, и обходит их. К тому же сейчас связь между самолетами намного лучше, чем раньше. Если машина, занимающая тот же эшелон, что и ты, но идущая в четырехстах километрах впереди, попадает в зону турбулентности, ты непременно об этом узнаешь и изменишь курс. Турбулентностью теперь никого не испугаешь.
Явно раздраженный тоном Бэрна, Ричман сказал:
— Ну, не знаю. Мне приходилось летать на самолетах, попадавших в сильную тряску…
— Кто-нибудь из пассажиров погибал при этом?
— Нет, но…
— Кого-нибудь выбрасывало из кресла?
— Нет.
— Ты видел хотя бы одного раненого?
— Нет, не видел.
— То-то же, — сказал Бэрн.
— Однако нельзя исключать возможность, что…
— «Возможность»? — переспросил Бэрн. — Ты имеешь в виду, как в суде, где возможно буквально все?
— Нет, но…
— Ты ведь законник?
— Да, но…
— Советую тебе сейчас же уяснить одну мысль. Мы не занимаемся крючкотворством. Юридические законы — куча дерьма. Мы имеем дело с самолетом. Это машина. Она либо исправна, либо нет. Тут нет места так называемым мнениям. А теперь будь добр, заткнись и не мешай работать.
Ричман поморщился, но сдаваться не спешил.
— Что ж, пусть будет по-вашему, — сказал он. — Но если причина не в турбулентности, должны быть доказательства…
— Совершенно верно, — подтвердил Бэрн. — Например, световое табло, требующее пристегнуть ремни. Если самолет попадает в турбулентный поток, пилот первым делом должен оповестить пассажиров и включить табло. Все пристегиваются и остаются целы и невредимы. Пилот этого судна ничего подобного не сделал.
— Может быть, табло сломано.
— Подними глаза.
Послышался щелчок, и табло над их головами загорелось.
— Может быть, не работает система оповещения…
— Работает, работает, — донесся из динамиков усиленный голос Бэрна. — Уж поверь, система работает.
В салоне появился круглолицый Дэн Грин, инспектор БСВТ, запыхавшийся после подъема по металлической лестнице.
— Привет, парни. Я принес разрешение на перелет в Бербэнк. Думаю, вам будет удобнее работать в родных стенах.
— Еще бы, — сказала Кейси.
— Поздравляю, Дэн, — произнес Кенни. — Ты отлично справился с заданием не выпускать отсюда экипаж.
— Да пошел ты, — отозвался Дэн. — Я занял пост в воротах через минуту после приземления самолета, но экипажа уже след простыл. — Он повернулся к Кейси, — Труп извлекли?
— Еще нет, Дэн. Он прочно застрял.
— Мы вынесли остальные тела и разместили тяжелораненых в клиниках Уэст-сайда. Вот список. — Он подал Кейси лист бумаги. — В клинике аэропорта осталось лишь несколько человек.
— Сколько именно? — спросила Кейси.
— Шесть или семь. В их числе две стюардессы.
— Можно с ними поговорить?
— Почему бы нет? — отозвался Грин.
— Ван, долго еще? — спросила Кейси.
— Не меньше часа.
— Тогда я беру машину.
— Заодно прихвати этого молодого умника, — велел Бэрн.
Лос-анджелесский аэропорт 10:42 утра
Усевшись за руль фургона, Ричман протяжно вздохнул.
— Эти люди всегда такие ласковые? — осведомился он.
Кейси пожала плечами.
— Это инженеры, — ответила она, подумав: «А чего, собственно, ожидал Ричман? Неужели он не общался с инженерами „Дженерал Моторс“?» — Инженеры сущие дети, — продолжала Кейси. — В своем эмоциональном развитии они застряли в возрасте, когда мальчишки бросают игрушки, потому что начинают замечать девчонок. Инженеры продолжают забавляться с игрушками. Они не умеют вести себя в обществе, плохо одеваются, но они невероятно умны и образованны, хотя по-своему заносчивы и бесцеремонны. Они не принимают чужаков в свою компанию.
