Из окружения Петра III почти никто не был наказан. Кроме Гудовича некоторые неудобства испытали лишь двое близких Петру людей - тайный секретарь Волков и генерал-поручик Мельгунов. Первого отправили вице-губернатором в Оренбург, второго - в "южные украины", однако же, ненадолго - в 1764 году Мельгунов был уже новороссийским губернатором.
Что же касается самого Петра III, то было решено, что временно, - как ему на первых порах было обещано, поедет он в Ропшу - его собственную мызу, подаренную ему еще в бытность его Великим князем Елизаветой Петровной.
В 8 часов вечера, 29 июня, Петра Федоровича в сопровождении сильного кавалерийского отряда привезли в Ропшу. Его поместили в спальне, а к дверям приставили часового. Сам же дворец охранялся солдатами со всех сторон. Окна в спальне были занавешены зелеными гардинами, чтобы из сада не было видно, что происходит внутри. Петра не пускали не только в сад, но даже в другую комнату.
Переспав одну ночь, Петр потребовал собственного врача - Лидерса, но Лидерс боялся, что если он приедет в Ропшу, то потом разделит с бывшим императором его судьбу и отправится вместе с ним в Шлиссельбург или в ссылку.
Так, в одиночестве, со всех сторон окруженный стражей, Петр долго не мог заснуть на очень неудобной кровати, слушая, как далеко заполночь, в соседнем зале кричат и хохочут пьяные офицеры. Лишь на рассвете он забылся беспокойным сном.
