Вечер наш затянулся сверх меры — «горцы» привезли с собой несколько бочонков кахетинского (это, конечно, не амонтильядо, но тоже кое-что) и настаивали на окончательном и бесповоротном распитии божественного напитка. Прости меня, Крупиночка, но в тот вечер по непонятной для меня причине я слегка перебрала и, конечно, заговорила о самом дорогом — о феминизме как форме борьбы части пролетариата за часть своих прав. Как мне показалось тогда, никто не обратил внимания на мои слова. Потом кавказские экспроприаторы проводили меня до дома, а на следующий день…
На следующий день в дверь моей квартиры позвонили, я открыла. На пороге стояли две женщины. Я их хорошо знаю (да и ты тоже), но удивлена была донельзя — взору моему явились мадам Клара[65] и юная Розочка[66], активистки фронта суфражисток, которых я, невзирая на этот факт их биографий, не очень-то уважаю — есть ведь и другие факты. Не замечая моей настороженности, они бросились меня целовать-обнимать и преуспели в этом. Не дав мне опомниться и отряхнуться, они вывалили целый короб информации, суть которой сводилась к следующему:
1. Они счастливы приветствовать в моем лице нарождающиеся силы феминизма в России.
2. Для того чтобы это движение не было задавлено в зародыше, следует позаботиться о массовости.
3. Массовость должна быть обеспечена за счет трудящихся женщин, лучше, чтобы это были горожанки, хотя бы в какой-то мере понимающие, что такое права женщин вообще.
4. Поэтому движение «прирастать будет» работницами публичных домов.
5. По этой причине желательно, чтобы все новые «участницы» работали бы на одном предприятии.
6. «Единый бордель» они решили открыть на первом этаже моего дома.
7. Теперь, чтобы попасть к себе домой (это касается и всех владельцев квартир в нашем подъезде), я вынуждена буду проходить через апартаменты мадам (или бандерши?) Клары.
8. В качестве компенсации за неудобства, которые причинят мне последствия реализации пунктов 6 и 7, они предложили мне крупный пакет акций в предприятии.
Оргвыводы можешь сделать сама, дорогая моя. А я, когда мадам и Розочка наконец-то оставили меня в покое, размышляла о трудностях, с которыми столкнутся приставленные ко мне шпики.
Из затруднительного положения жизни твой Фантик тебя все-таки ЦК.
Озабоченный мой Фантик! Я просто шокирована твоим сообщением. Как они могли дойти до мысли, способной перечеркнуть любое самое благородное дело! Впрочем, вкуса у этих особ никогда не было в достатке, а тяга к пороку, по-моему, врожденная. Клара, говорят, всегда (у себя в Германии) хотела пристроиться на должность инспектрисы «веселых» домов. Но этот номер ей не удался — традиционно эту работу исполняют представители мужского племени. После получения окончательного отказа в должности мадам Клара и начала свою сверхактивную деятельность в феминистских рядах. Кстати, в ожидании отказа она талантливейшим образом подрабатывала тамбурмажором в дамских оркестрах, а обучение по этой специальности проходила в Чикаго — видно, успешно!
Завершая эту совершенно отвратительную тему, хочу дать тебе всего один совет — не отказывайся от предложенного тебе пакета акций в предприятии «Единый бордель» (я обожаю твои остроты, гы!). Как говорили древние римляне — ассигнации не пахнут. Но даже обладая сомнительным амбре, они, бесспорно, могут принести финансовую независимость их владельцу. Спору нет, акции шоколадной мануфактуры были бы, наверное, «слаще», но независимость от партийной казны дорогого стоит, гы.
Извини, Фантик, что я так беспардонно дарю тебя своими советами — просто здесь со мной никто не считается, используют как «бессловесную» рабочую силу (составить письма всяким ревизионистам с оппортунистами, подготовить решения съезда, который когда-нибудь состоится, написать пару-тройку статеек разными почерками и подписать их разными фамилиями, проследить за реакцией на них различных общественных слоев etc., etc.).
Пока писала эту длинноту, привиделась мне страшная картинка под названием «Страна Советов» — никто ничего не делает и только советуют друг другу, как это
