— Я не хочу убивать вашего воина. Я вообще не хочу никого убивать. Верните мне Дэю и оставьте нас в покое. Пряхин обвел кричащим взглядом стоявших в полном молчании людей.
Но в этой серой толпе он не смог обнаружить даже маломальского отображения своих простых человеческих желаний. Его не понимали или не хотели понять. Чувство безысходности овладело разумом молодого человека. Триумф победы над одним из величайших бойцов арийшей, уже не вызывал должного удовлетворения. Все шло прахом. Опустошенный и раздавленный дикостью всего происходящего, он направился прочь. Перед ним расступились — дали пройти. Вслед послышался женский выкрик, посылающий проклятия на голову «голощекого» чужака. Саня прекрасно знал, кто может так неистово его проклинать. Этот идущий от сердца бабий вопль разбудил толпу — раздосадованные воины заспорили, зашумели. Средь их голосов можно было разобрать властные окрики Буглара, и злобное рычание Бреса, который твердил какую-то чушь о подлом коварстве пришлого. Ему, как ни странно, возражали. Саня не оборачивался. Он шел, не разбирая дороги — месил сапогами грязь. Непрекращающийся дождь хлестал по оголенному торсу, смывая кровь поверженного соперника. Ноги сами вынесли бредущего в некой прострации Пряхина к Роще друидов. И только он к ней приблизился, как из чащи полетели стрелы.
Чей-то властный голос велел остановиться и не думать приближаться к деревьям.
— Я прошел суд ваших богов. Боги признали мою правду. Теперь отпустите девушку, канальи, — заорал Саня. — Прекратите издеваться над ней. Из Рощи вышел давний знакомый с разветвленным посохом. Он приблизился к одиноко стоящему под дождем молодому человеку и произнес:
— Девушка останется с нами. Так будет лучше всем и ей в первую очередь.
— Да не хочет она жить в вашем гребаном лесу, — зло выкрикнул Саня.
— Ей придется, — категорично сказал старец. — И забудь о ней.
Дочь Брагара никогда не станет твоей, безродный чужак. Пусть даже мы и отпустим ее. То, что не станет — это уже было и ежу понятно. Кичливый щеголь, приезжавший на праздник стоял первым в списке возможных претендентов на руку знатной дамы. Брагар не отдал за него дочь, потому что не хотел ссориться со жрецами. Тем самым он испортил отношения с кем-то из своих союзников.
— Почему вы не убили меня тогда? — зло спросил старика Саня.
— За тебя заступились.
— Я так и знал. — Мучительная гримаса отобразилась на лице Пряхина. — Дэя молила вас не убивать, за это вы взяли с нее клятву верности или что-то типа того. Старик ничего не ответил, но его взгляд красноречиво дал понять, что жрецы навсегда заполучили девушку, которая, по всей видимости, поклялась своей жизнью и теперь ее не спасет даже берегон. «Уже ничего нельзя изменить», — говорили белесые глаза друида. Саня от бессилия готов был выть. Он скрипел зубами и кидал полные ненависти взгляды на старца.
— Откуда вы появились, ироды? — громко вопросил Пряхин. — Ведь вас просто не должно было быть.
— Почему? — Старик бесстрастно посмотрел на своего собеседника.
— Потому что, Предшественники оставили вашей цивилизации монополитеистический мир — мир без язычников, без мракобесов. И я просто не могу взять в толк — как так получилось, что вы вновь стали молиться нескольким богам?
— Единый бог Предшественников не смог защитить их от гибели. Ибо был не истинным богом, — спокойно объяснил старик. Жрец оказался далеко не прост и прекрасно понял суть сказанного чужаком. Создавалось такое впечатление, что ему было многое известно из истории погибшей цивилизации. В другом случае Саня непременно бы расспросил старца. Но в тот момент его уже ничто не интересовало: непонятная апатия овладела молодым человеком. Он усмехнулся горько и обронил, обращаясь непонятно к кому:
— Вот ведь действительно круговорот! «Круговорот — это лишь иллюзия», — говорили глаза старика.
— А что тогда реальность? — вопросил Саня. — Что?
— Все, что окружает нас — есть реальность, — жрец раскрыл ладонь, собирая в дождевую воду. — Я ощущаю влагу и холод в своей руке и это реальность или истина. Но это моя истина, не твоя.
