– А я заслужу.
– Это как же?
Паренек не ответил, по-видимому, тая в мыслях что-то слишком серьезное, чтобы так запросто доверить его этому лесному незнакомцу. Степке это понравилось. Он выглянул из ямы – маленькая тщедушная фигурка в обвислом поношенном пиджаке стояла у костра. Рядом на коленях возился Данила, подкладывавший в огонь валежник.
– От так! – сказал Бритвин. – Мы пойдем, а ты посидишь. Как рассветет, поедешь. Понял? Не раньше. А что не спал, так завтра выспишься.
– Мне утром молоко на сепаратор везти.
– Успеется твое молоко. – Бритвин ткнул палкой в огонь: в дымной круговерти взметнулся рой искр.
Пламя весело разгоралось, на поляне стало светлее, дым в тишине столбом валил вверх и багровым облаком исчезал в ночном небе. Бритвин отодвинулся от жары подальше. Вдруг, будто вспомнив что-то, он спохватился:
– Да, а куда ты молоко возишь?
– В местечко, куда же, – с явным недовольством сказал парень, и Степка подумал, что полицаев сынок, кажется, попался с характером.
– В Кругляны?
– Ну.
Бритвин с каким-то новым смыслом поглядел на парня, потом на Данилу. Тот, откинувшись на бок, неподвижно смотрел в огонь.
– Через мост ездишь?
– Через мост, а где же.
– Ага! И вчера ездил?
– Ездил. Только приехал поздно. Партизаны постового убили, так не пускали долго.
– Так-так, – удовлетворенно сказал Бритвин, усаживаясь поудобнее и рукой придерживая на плечах телогрейку. – Значит, у них охрана?
– Днем не было, а на ночь ставить начали. Два полицая из Круглян.
– Гляди-ка, все знаешь! Молодец! А ну, поди ближе. Садись вот, грейся.
Парень степенно обошел костер и опустился на корточки. Данила, видно, заинтересовавшись новым обстоятельством, приподнялся и сел прямо, заслонив огонь; на поляне пролегла его широкая длинная тень. В могиле сделалось темно, и Степка стал на колени, чтобы удобнее было копать. Больше он туда уже не глядел, только слушал.
– Вот так. Сушись. Тоже ведь мокрый. Как тебя звать?
– Митька.
– Дмитрий, значит. Хорошее имя. У меня был друг Дмитрий, геройский парень, – оживленно говорил Бритвин. – Так, говоришь, партизаны полицая ухлопали?
– Ну. Вечером подкрались и застрелили. Ровба его фамилия. До войны в маслопроме работал.
Выдирая из земли спутанные корни, Степка тихо порадовался: это уж его работа. Удивительно только, как удалось попасть, не целясь. Становилось понятно, почему их не догоняли – наверно, вытаскивали убитого и упустили его с Маслаковым.
– Так-так, – что-то живо прикинул про себя Бритвин. – Вижу, ты парень хороший. Пожалуй, мы тебя примем. Только... – Не договорив, он повернулся в сторону: – Данила, а ну по секрету.
Оба поднялись от костра и отошли на несколько шагов в сторону Степка выпрямился, переводя дыхание и вслушиваясь Бритвин тронул за рукав Данилу.
– Ты говорил про тол. Где это?
Данила тягуче вздохнул, неопределенно поглядел в кустарник.
– Был. А теперь есть или нет, кто знает.
– Это где? В Фроловщине?
– Ну.
– Слушай, надо подскочить.
Не отвечая, Данила громко высморкался в траву, пятерней отер нос и бороду.
– Так темно. А там болото, лихо на него... И неизвестно, швагер дома или нет, – начал он невеселым, совершенно глухим голосом, который всегда выдавал его неохоту.
– Ничего. Садись на коня и скачи.
Они повернулись к костру, в котором теперь задумчиво ковырялся Митя. Данила на ходу громче сказал:
– Так что, если у меня обрез этот...
– Бери винтарь!
– Что винтарь! Если б автомат.
Бритвин остановился.
– Бери автомат. Толкач, дай автомат!
– Ну да! Пусть с винтовкой едет, – недовольно отозвался Степка.
Бритвин строго прикрикнул:
– Говорю, дай автомат!
Степка с силой вогнал в землю тесак и тихо, про себя, выругался. Больше всего на свете он не хотел теперь отдавать автомат. Но приказ Бритвина прозвучал так категорично, что спорить было бесполезно, и он поднял с земли свой ППШ. Бритвин нетерпеливо обернулся к Даниле:
– И давай скачи! Два часа тебе сроку. Фроловщина недалеко, знаю.
Данила еще недолго помешкал, явно не спеша исполнять задание, к которому у него не лежала душа.
– Кожух мокрый. Если б вы ватовку дали.
– На! На и ватовку! – решительно рванул с плеч телогрейку Бритвин. – И не тяни резину!
