Я взял записку не глядя. Сложил и сунул в карман.
— Слышали о Поле Кингсли?
— Да. Ужасно.
— Вы знали его?
— Конечно. Я частенько бывала у него в доме на Западной Сентрал-Парк. Как и Адам. Та ещё семейка! — её глаза сузились и она улыбнулась уголками рта. — Да, кстати, а кто из них рассказал вам обо мне… и Адаме?
— Виктор Барри. — Терять мне было нечего.
— Та-ак. — Теперь её рот злобно изогнулся. — А о себе и Рите он вам тоже рассказал?
— О какой Рите?
— Жене Кингсли. Он разве не рассказал вам, что Рита ненавидела Пола? Он не рассказал вам, что они трахались прямо у Пола под носом? Что три года они просили Пола дать Рите развод, а он ни в какую?
— Почему?
— Из вредности, по-моему. У Риты к Полу не осталось никаких чувств. Пол бегал за каждой новой юбкой из Техаса. Но развод ей не давал, хотя оба — Рита и Виктор — буквально умоляли его об этом.
Я двинулся к двери.
— Что ж, это мотив.
— Для чего?
— Для убийства Пола.
Ей почему-то такая мысль не пришла в голову. Она же была балерина, а не следователь. Глаза у неё расширились и лицо приняло виноватый вид.
— Вряд ли. У них бы духу не хватило. — Возможно, эта мысль не пришла ей в голову, а может быть, она сделала вид, что не пришла. — Мне надо сожалеть?
— Отчего?
— Оттого, что у меня появилось мстительное искушение распустить сплетни.
— Обсудите это со своей совестью. — Я дотронулся до замка. На её двери был только один замок.
Она широко улыбнулась.
— А я уже это обсудила.
Взглянув на замок, я сказал:
— Пора идти.
— Сегодня вечером увидимся?
— Буду стараться из всех сил.
— А я ждать.
— Пока! — я закрыл за собой дверь.
Один замок. Старомодный.
VIII
К Уитни идти было ещё рано. День стоял чудесный. Я пошел по аллее на другую сторону Центрального парка и нажал на белый дверной звонок дома 262 по Западной Сентрал-Парк. Дверь открыла круглолицая негритянка.
— Кого вам нужно, сэр?
— Мистер Дворак дома?
— Нет, сэр.
— Мистер Барри?
— Нет, сэр.
— Миссис Кингсли?
— Нет, сэр.
— Последняя попытка. Марсия Кингсли?
Она широко улыбнулась.
— Да, сэр, она дома. Входите, пожалуйста. — Она провела меня в комнату с зелеными стенами и столиком-баром. — Как мне вас представить, сэр?
— Питер Чемберс.
— Спасибо.
Бутылка виски и бутылка брэнди стояли на столике, причем к бутылке брэнди, похоже, в последнее время частенько прикладывались. Льда не было, не было и содовой воды, поэтому я опрокинул стопку чистого скотча. И тут рядом со мной выросла Марсия Кингсли, источая аромат терпких духов и брэнди.
— Привет! Можно мне брэнди?
Чопорное выражение лица все то же, щеки без тени макияжа те же, но голубые широко раскрытые глаза блестели, что не скрывали даже большие очки с темными стеклами, и ещё в ней появилась какая-то живость, чего вчера не было. Я подумал, как она выглядит без очков, Она была неотразима в черных вельветовых джинсах, светловолосую головку обхватывала красная лента, на ножках были красные туфли. Ее одеяние завершали красный пояс и красная блузка с открытым горлом, причем под блузкой угадывался бюст, размер коего был тревожно велик для столь миниатюрного создания.
Я налил ей брэнди в бокал, но она поправила меня:
— Еще!
Я долил, она взяла у меня бокал и припала мне на грудь:
— Я должна вам кое-что сказать, — прошептала она. — Я нализалась.
— А что в этом такого?
— О, мне не пристало так переживать по поводу его смерти, у нас с Полом давно уже все было кончено, но все так неожиданно произошло…
— Знаю.
Она ещё теснее прижалась ко мне. У неё было мягкое теплое тело.
— Хорошо, что вы пришли. Я думала о вас. Даже пыталась вам позвонить. Но в книге указан только ваш офисный номер. Вас не оказалось на месте. Я попросила дать мне ваш домашний, но ваша секретарша мне отказала. И я не оставила записки.
— Что-то срочное?
— Нет, просто хотелось поговорить с вами. В доме никого нет.
Я назвал ей свой адрес и номер телефона.
— Запишите!
— Я и так запомню.
— Ага.
— На днях я к вам зайду.
— Конечно. А где все?
Она отшатнулась, и я сразу ощутил пустоту. Она отпила брэнди.
— Мы с Марком взяли отгул, но он ушел. И Рита ушла. А Виктор сегодня изображает большого человека.
— Это как?
