Толкая своё гибкое тельце вперёд, змея взбиралась на последнюю дюну, сознавая, что от тени её отделяют всего лишь минуты. Осталось только преодолеть это препятствие — и она дома.
И вдруг песок под змейкой разверзся.
Жвало длиной около метра крепко стиснуло извивающееся тельце прямо посерёдке. Змейка яростно молотила хвостом, пытаясь выскользнуть. И тут из песка показалась чудовищная голова, а за ней — бесформенное туловище Песчаного Человека. Так его прозвали за привычку вылезать на поверхность и двигаться на двух нижних конечностях. В это время он очень напоминал спешащего человека.
Продолжая сражаться, змея, шипя, кинулась на нападавшего — недаром же она ядовитая. Однако зубки не смогли прокусить роговой панцирь гигантского членистоногого.
Одна жёсткая лапа резко опустилась, разрывая змейку пополам. Голова страшного хищника дёрнулась, и одновременно челюсти жвала сжались ещё сильнее.
Бьющаяся окровавленная половинка змеи упала на землю; головка все ещё шипела.
Серо желтое существо полностью вылезло из своего укрытия и занялось перетаскиванием пищи туда, где на досуге ей можно будет полакомиться. Передними лапками метровый хищник принялся толкать хвостовую часть змейки.
Внезапно над омерзительным созданием нависла тень. Песчаный Человек немедленно развернул свою громоздкую голову и с огромной силой обрушил на незваного гостя струю песка.
По силе бросок не уступал выстрелу из дробовика, но оказался очень неточным. И бородатому старику с безумными глазами сильно повезло, что Песчаный Человек промахнулся по нему. Иначе все могло бы сложиться весьма печально.
Взгляд водянистых голубых глаз отшельника сконцентрировался на свирепом обитателе пустыни.
Туловище Песчаного Человека окутала пыль. Хищник заверещал на высокой ноте, его головные жвала конвульсивно сжались. Существо хотело было спастись бегством, но тут все его тело завибрировало и рухнуло, превратившись в песчаную пыль. Наблюдатель в лохмотьях всё продолжал смотреть, как останки грозного хищника рассыпались в прах.
— Морра меня побери. Слишком много развелось вокруг этих тварей, шагу ступить некуда. Всюду столько зла, — бормотал себе под нос убелённый сединами патриарх. — Слишком много зла даже здесь. Я должен быть осторожен, должен быть очень осторожен.
Он миновал невезучую змейку и её не менее незадачливого убийцу, направляясь к следующей дюне. При приближении бородатого отшельника песчаный холм с развалинами какого-то строения вдруг стал разбухать, становясь всё выше и выше, обнаружив наконец дверной проём, ведущий, казалось, Прямиком в преисподнюю.
Блеклые голубые глаза озирали гнетущий ландшафт. Престарелый человек содрогнулся.
— Столько зла… Я определённо должен быть осторожен.
Он шагнул в глубь проёма. В тот момент, когда старик скрылся» песок немедленно начал ссыпаться внутрь, быстро заполняя пустоту, пока не осталось ни малейшего признака того, что здесь только что был вход.
А дюна снова вернулась к нормальным размерам, и ветры пустыни продолжили менять пейзаж, и змейка и Песчаный Человек присоединились к бесчисленным злополучным обитателям пыльной забытой могилы.
Горы остались далеко позади, хотя, как он преодолел их и оказался так далеко, Буффалон помнил лишь наполовину. В какой то момент он потерял сознание от изнеможения, но доспехи, очевидно, все шагали и шагали. Несмотря на тот факт, что все усилия в действительности не принадлежали ему, каждая жилочка в теле ветерана криком кричала, каждая косточка вопила, что сломана. Обветренные губы пересохли, а все тело купалось в поту. Буффалон мучительно жаждал сбросить броню, освободиться, но он понимал безнадёжность этих мечтаний. Доспехи делали всё, что им угодно.
А сейчас он стоял на вершине гребня, глядя на первые за много дней признаки цивилизации. Лунный Оазис, перекресток дорог пустыни, место, где собирались в одном месте разбойники и бандиты, грабящие караваны, а также ничего не подозревающие их жертвы – караванщики и путешественники. Однако опускалась ночь, Буффалон едва не падал от переутомления, а латы, наконец, кажется, сообразили, что опять имеют дело со слабым человеческим телом.
