— Кто бы говорил об ущербности.
Низкий, рокочущий звук заполонил шатёр. Лилит одёрнула себя, вспомнив, как её компаньон не любит, когда его одёргивают.
Баатезу заворочался, придвигаясь ближе.
— Расскажи этому о видении.
— Ты сам видел.
— Но этот ещё услышит от тебя… Пожалуйста… не отказывай этому.
— Ладно.
Набрав в грудь побольше воздуха, она принялась подробно описывать человека и доспехи. Баатезу, конечно, и сам все видел, но по каким то своим причинам этот дурак вечно заставлял её пересказывать видения. Лилит попыталась ускорить процесс, почти не касаясь человека и описывая сами латы и смутно прорисовывавшийся позади ландшафт.
Внезапно Баатезу перебил её:
— Этот знает, что доспехи настоящие! Этот знает, что они бродят по равнине смертных! Человек! Каков человек?
— Совершенно обыкновенный. Нет в нём ничего особенного.
— Нет ничего обыкновенного! Описывай!
— Солдат. Лицо гладкое. Простой боец, наверняка сын фермера — по крайней мере, выглядит он так. Ничего выдающегося. Какой то жалкий дурень, наткнувшийся на доспехи и, думается, абсолютно не представляющий, что это такое.
И снова рычание. Тень слегка пошевелилась. Когда же баатезу заговорил, голос его звучал поистине разочарованно:
— Уверена, что этот смертный путник приближается?
— Да вроде бы.
Мрачный богомол замер. У баатезу явно было что то на уме. Лилит ждала… ждала и ждала. Баатезу понятия не имел о времени других, оно заботило его, лишь когда дело касалось его личных нужд и потребностей.
На миг две тёмно жёлтые вспышки блеснули там, где полагалось быть голове тени. Мелькнули очертания трёхпалой конечности и быстро растворились вновь.
— Тогда пусть идёт. Этот после решит, чем одна кукла лучше другой… — Фигура баатезу расплывалась. Сходство с богомолом, да и любым другим существом, исчезало. — Пусть идёт…
И тень уползла в темноту углов.
Лилит выругалась про себя. Она многому научилась от этой грязной твари и во много раз увеличила свои силы благодаря его наставлениям. И всё же куда больше, чем от Асклизиуса, она стремилась отделаться от баатезу, сбежать от этой ужасающей сущности. Командующим ещё можно манипулировать, но только не тайным компаньоном колдуньи. С баатезу приходилось вечно играть в кошки мышки, и слишком часто во время этой нескончаемой игры чародейка чувствовала себя вторым из двух упомянутых зверьков. Однако разорвать договор с такими, как баатезу, не так то просто; если не позаботиться о предосторожностях, можешь обнаружить, что осталась без рук и ног, и лишь потом тебе наконец то оторвут голову, позволив умереть.
А значит, надо придумать что то новенькое.
Тот, кто носит сейчас доспехи Еранаса, выглядит воином, бойцом, да ещё к тому же, по её собственному описанию, человеком простым. Другими словами, дураком. Лилит отлично знала, как вертеть такими. Как мужчина, он окажется беззащитен перед её чарами; а как дурак — никогда не осознает этого.
Она посмотрит, как пойдут дела с командующим и баатезу. Если покажется, что тот или другой по прежнему действуют в её интересах, Лилит уж постарается сместить равновесие в свою сторону. Асклизиус, заполучив латы, наверняка свяжется с её теневым партнёром. Однако если магические доспехи достанутся баатезу, поистине будет правильно последовать за ним.
И ещё остаётся возможность использовать незнакомца. Его наверняка легко можно водить за нос, указывая, что делать. Он, в отличие от двух других, представляет собой не риск, а благоприятную возможность.
Да, Лилит намеревалась следить за простофилей ради собственной выгоды. Он куда лучше будет воспринимать её страстные желания, чем честолюбивый и слегка тронутый военачальник, — и уж наверняка солдат куда менее опасен, чем дьявольский изверг.
