- А сами вы - португальский принц? - вырвалось у следователя, и помощники его разразились хохотом...
Такого финала Рабинович не ожидал! Его попросту высмеяли?! Шутом, что ли, его считают? Это было так неожиданно, что он стал глядеть на следователей во все глаза: "Я рехнулся или они свихнулись?" Следователи перестали смеяться, увидев перекошенное лицо обвиняемого.
- Мы поняли вас, Рабинович! - сказал один из них. - Мы поняли, что вы хотите сказать, но мы должны вас предупредить, что это не пройдет!.. Вы выбрали неудачный способ... придумали неважный анекдот...
- Еврейский анекдот! - сказал второй.
- Нехорошо! - попенял Рабиновичу старший. - Нехорошо и неумно... Мы думали, Рабинович, что вы гораздо умнее...
Рабинович был ошеломлен. Он стоял как вкопанный, глядя во все глаза на трех тупых чиновников.
Хотелось хохотать. Однако он сдержался.
- А что будет, если это не "еврейский анекдот", что будет, если я вам дам возможность убедиться в правдивости моих слов? Если вы дадите телеграмму моему отцу, который, смею вас уверить, действительно русский человек, столбовой дворянин, бывший губернский предводитель дворянства, у которого брат...
- Губернатор, а другой - министр? Ну, довольно, мы это уж слыхали! прервал следователь и, нажав кнопку звонка, приказал отвести обвиняемого в соседнюю комнату.
Когда спустя несколько времени Рабиновича снова ввели в кабинет, там никого из прежних лиц не было. У окна сидел какой-то человек, которого Рабинович видел впервые. То был старик, очень почтенного вида, в штатском. Бросались в глаза его огромный выпуклый лоб и меланхолический взгляд озабоченных глаз.
Как только ввели обвиняемого, старик поднялся с места, протянул ему руку и взглядом попросил стражника выйти из комнаты.
Предложив арестанту стул и усевшись сам рядом, старик заговорил мягким, задушевным голосом:
- Ваша фамилия Рабинович? Вероятно, от слова "рабин"; это свидетельствует о том, что ваши родители происходят от раввинов, очевидно, целый род раввинов, ученыx...
Все это было произнесено ровным, журчащим голосом, причем собеседник не спускал своих пронизывающих глаз с лица Рабиновича.
"Кто он такой?" - думал обвиняемый и стал прислушиваться к разговору, легко переходившему с одного предмета на другой и становившемуся интересным.
Как человек, переходящий речку по первому льду, щупал старик "почву под ногами", искал, очевидно, тему, которая захватила бы обвиняемого.
Мало-помалу разговор перешел на тему о ритуальных убийстваx. Рабинович, приходивший всегда в возбуждение, когда речь заходила об этом вопросе, и на сей раз не преминул высказать свои взгляды, а также и свое удивление тому, что интеллигентный человек может говорить об этом в серьезном тоне. Как не стыдно вытаскивать из покрытых пылью и плесенью архивов средневековую легенду и делать в наше время из этого трагедию?
Высоколобый старик чутко прислушивался, молчал и глядел в глаза Рабиновича проникающим взором. Изредка покачивал головой и вставлял слово.
А когда Рабинович кончил и успокоился, старик снова заговорил сглаживающим голосом:
- Вы совершенно правы, молодой человек, совершенно! Конечно, это глупость, и, конечно, нужно быть профаном и невеждой, чтобы обвинять целый народ с вековой культурой в таком диком, варварском обычае, пережитке глубокой старины! Но, с другой стороны, совершенно отрицать и утверждать, что у вас нет такой секты, которая...
При словах "у вас" Рабинович невольно опустил глаза и ответил уже несколько сдержаннее, что если бы действительно была такая секта у евреев, то об этом нашелся бы хоть намек в их богатой литературе. Старик выслушал молодого человека, который так логично рассуждал и вообще не обнаруживал каких-либо признаков ненормальности. Удивляло только, что, говоря об евреях, он употреблял выражение "у них".
Однако, оставляя эту особенность в стороне, старик заметил, что литература о сектах и сектантах вовсе не такая простая штука, как думают многие. Далеко не всякий может похвастать, что он изучил этот вопрос до конца. Он сам, например, уже много лет работает над этим вопросом, не только над литературой, но и над самими сектантами, исписал уже по этому поводу не одну стопку бумаги и не одну книгу в свет выпустил. И все же не может похвастаться абсолютным знанием...
