Шейн покачал головой и упрямо спросил:
— А где письма сейчас? Оригиналы?
— Они у них. Я полагаю, у адвоката. Мы ходили туда все вместе, и там я получил свои фотокопии. И это все, что мне нужно.
— Ты получил фотокопии? А где они сейчас?
— Там. — Рурк сделал безвольный жест рукой в сторону спальни. — В ящике туалетного столика. Я положил их туда, когда пришел.
Шейн поднялся.
— Я хочу увидеть их, — сказал он.
Некоторое время репортер смотрел на него налитыми кровью глазами, затем пожал плечами и поднялся с дивана. Заплетаясь ногами, он направился в спальню, подошел к туалетному столику и выдвинул второй ящик. Он сунул туда руку, а затем начал копаться под грудой рубашек, пока Шейн с нетерпением ждал его.
Рурк повернулся к нему со слегка удивленным выражением на лице и сказал:
— Их здесь нет, Майк. Ничего не понимаю, но проклятые письма исчезли.
— Посмотри в других ящиках, — посоветовал Шейн. Пропавшие письма, по-видимому, окончательно протрезвили Рурка. Он медленно качал головой из стороны в сторону. — Они исчезли, — вновь и вновь повторял он. — Я помню, как сунул их под эти рубашки. Черт возьми, что все это значит? — добавил он раздраженно. — Что тебе известно о тех фотокопиях? Зачем они тебе нужны? Разве ты не понимаешь, что я не в состоянии играть в игрушки?
— Это вовсе не игрушки, Тим, — серьезно ответил Шейн. — Убита девушка. Что ты делал прошлой ночью?
Рурк сделал несколько шагов назад и сел на кровать.
— Я был пьян, ради бога, — пробормотал он.
— Где?
— В Плэй-Мор клубе. Разве я не видел тебя там? Что-то я плохо припоминаю, но, по-моему, ты тоже там был.
Шейн кивнул головой.
— Около десяти часов. Как долго ты там оставался? — Рурк пожал плечами и сказал:
— Я не знаю точно. Я выиграл немного денег и пошел в бар. А что было потом, я не помню. Провал памяти.
— Ты помнишь высокую блондинку за столом с рулеткой? Не очень приятной наружности. С завитыми волосами.
Рурк на мгновение закрыл глаза, потом сказал в отчаянии:
— Там могла быть целая дюжина блондинок, но я не обращал на них внимания.
— Она сидела за столом напротив нас, когда я разговаривал с тобой, напомнил ему Шейн. — Позже я видел, как ты разговаривал с ней. От нее исходил слишком сильный запах духов.
Рурк пожаловался:
— Не могу вспомнить. Может быть, если бы я выпил… — Его глаза с жадностью уставились на бутылку, которая была в руках Шейна.
Шейн поколебался, потом сказал:
— О'кей, — и направился на кухню. Он налил немного виски в кофейную кружку, наполнил ее до краев горячим кофе и отнес ее Рурку.
— Выпей напиток, пока он горячий, — сказал он. — Ты должен все вспомнить.
Рурк поднял на него глаза, изумленный настойчивостью, прозвучавшей в голосе друга. Он взял кружку и, не отрываясь, опорожнил ее.
Шейн забрал у него кружку, поставил на стол, закурил сигарету и сунул ее в руку Рурка. Он подвинул стул поближе к кровати, сел и сказал:
— А теперь поговорим о прошлой ночи. Та блондинка, с которой ты беседовал некоторое время и которая потом сбежала в ужасной спешке, — что ты знаешь о ней?
Репортер медленно кивнул головой.
— Кажется, начинаю вспоминать. Ну конечно. Это была прислуга из дома Хадсонов, я не узнал ее до тех пор, пока она не сказала сама.
— Она была у Хадсонов в тот день, когда ты откопал эти письма?
— Мне так кажется. Да. Я заметил ее внизу, в холле, когда мы только что вошли в дом. Но она не поднималась с нами наверх.
— Но прошедшей ночью она напомнила тебе, что видела тебя там?
— Именно так. — На мгновение Рурк прижал пальцы к глазам. — Она не отходила от меня, пока я выигрывал. Теперь я вспомнил запах ее духов. Она проиграла свои деньги, а тот парень, который пришел с ней, убежал, и она хотела, чтобы я дал ей немного денег.
— Так ты дал ей?
— Черта с два, нет. Я посоветовал ей заниматься такой чепухой в другом месте.
— И?
— Тогда-то она и напомнила мне, кто она. Как будто это имело какое-то значение — как будто это было важно. — Он нахмурился и беспокойно заерзал на месте. — Я не сразу ее понял. Я не помню, что именно она мне сказала, но что-то вроде того, что лучше мне поддерживать с ней хорошие отношения и отдать ей часть прибыли — иначе…
