Шейн помотал головой и напомнил ему:
— Я жду ответа на свой вопрос.
У Моррисона были сильные руки с короткими толстыми пальцами. На мгновение они крепко сжали листок, помяв его нижнюю часть. Потом он опустил его на колени и попробовал затянуться сигарой. Она не зажглась от первой спички.
Он достал еще одну спичку и зажег ее, потом осторожно поднес ее к кончику сигары. Его широкое румяное лицо носило печать задумчивости, а его глаза уже больше не сияли. Он погасил спичку, выпустив клубы дыма, и откинулся на спинку шезлонга.
— Кажется, вы не упоминали о том, чем занимаетесь, мистер Шейн.
— Нет.
— Может быть, сделаете это теперь?
— Я детектив.
Моррисон опустил на мгновение покрытые морщинками веки. Он поднял помятый листок и внимательно всматривался в него.
— Почему вы считаете, что это касается меня?
— Это ваш почерк. И подпись «Вики».
— Сходство с моим почерком сначала поразило меня, — признался он. Однако, я заверяю вас, что никогда не писал ничего подобного и, без сомнения, никогда не подписывался «Вики».
— Я располагаю копиями и других в некотором роде подобных писем. — Шейн не предложил показать их ему.
Моррисон прокашлялся.
— Мне бы хотелось видеть оригиналы.
— Пока это невозможно, — вежливо ответил ему Шейн. Мистер Моррисон выпрямился в шезлонге.
— Боюсь, я не понимаю, чего вы хотите, Шейн. У вас в руках искусные подделки писем, якобы написанных мною в некое неизвестное время некоему неизвестному адресату. Какой в этом смысл? Что вы предполагаете узнать, показав их мне?
— Я хотел бы знать, когда и кому они были написаны.
— Но это абсурдно, — громко сказал Моррисон. — Я отрицаю какое бы то ни было причастие к ним.
Шейн вздохнул и откинулся на спинку шезлонга, скрестив ноги в щиколотках.
— Обстоятельства против вас, Моррисон. Давайте посмотрим, какое из писем я вам показал? — Он протянул длинную руку и взял письмо, лежащее на коленях у Моррисона. Оно было датировано как «Пятница, полдень», а в начале письма было обращение «Моя дорогая». Он мельком взглянул на него, чтобы вспомнить содержание, затем бросил его обратно Моррисону.
— К счастью, у вас была хорошенькая молодая секретарша. Ваша жена подозревала, что вы влюбились в нее. Чтобы прекратить ее придирки, юная леди оставила свою работу. Но вы не переставали видеться с ней. Эти письма доказывают, что вы отчаянно искали путь избавления от своей жены, чтобы жениться на молодой особе. Он похлопал по конверту, который лежал у него на коленях. — Хотите, чтобы я прочитал вам эти письма и напомнил, что именно вы писали?
— Нет, — торопливо возразил он. — Мне совершенно не интересно слушать эту чепуху. — Он замолчал, яростно пережевывая сигару и уставившись на бухту. Он сразу сник и постарел и выглядел очень усталым.
— Теперь я понял, что вы задумали, — вновь Заговорил Моррисон. — Очень ловко. Вы выискивали определенные факты и приспособили ваши подделки, чтобы они соответствовали этим фактам, и придали им соответствующий вид. Но я думаю, вы забыли одну очень важную связь в вашей так называемой цепочке доказательств. Эти письма ровно ничего не стоят до тех пор, пока вы не сможете доказать, что они были отправлены некой особе и получены ею. И я заверяю вас, что особа, о которой идет речь, никогда не даст втянуть себя в подобный обман.
— Создается впечатление, что вы очень уверены в этом, — тихо сказал Шейн.
— Так оно и есть.
— А что, если я докажу, и без тени всякого сомнения, что эти письма были обнаружены достойными уважения свидетелями как собственность этой некой особы?
Моррисон вынул сигару изо рта и долго смотрел на нее, как на нечто неприятное. В конце концов он сказал:
— Это было бы чертовски здорово, Шейн.
— Если вы внимательно посмотрите на фотокопию, которая лежит у вас на коленях, — сказал Шейн, — на полях вы увидите четыре пары инициалов. Четыре разных человека видели, как были обнаружены эти письма, и каждый из них поставил свои инициалы в присутствии друг друга, и готовы поклясться в этом.
Моррисон вновь сунул в рот сигару и взял письмо. Он внимательно всматривался в него, потом сказал:
— Кажется, вы все предусмотрели.
