Возникшая на миг надежда бесследно рассеялась.
— Не тяни, делай, что хотел, — обречённо выдохнула Мариса, опуская руки.
Вилор только усмехнулся, оценив гордо вскинутый подбородок и ровную осанку.
— Сразу видно благородное происхождение, — протянул он. — Ты сама-то в курсе, что барон твой отец?
Девушка неуверенно кивнула. Значит, подозревала, но не была уверена.
— Ладно, к делу, — вздохнул маг, принимаясь стягивать через голову мантию. Мариса вновь задрожала и попыталась забиться в угол. — Так гораздо удобнее, ненавижу эту тряпку, вечно в ногах путается, — объявил Вилор, отбросив балахон в угол и оставшись в чёрной рубашке и штанах.
Увидев на лице девушки искреннее облегчение, он не выдержал и рассмеялся.
— У вас, женщин, только одно на уме, — пожурил магистр. — Не собираюсь я тебя насиловать. Смотри сама на меня не набросься.
Мариса в ответ презрительно фыркнула. Ишь чего выдумал, не дождётся.
Пальцы мага крепко сжали её подбородок, заставляя повернуть голову. Встретившись взглядом с глазами магистра, девушка вновь испуганно ойкнула. Отвернуться она уже не смогла бы, даже убери маг руку. Мариса ощутила, будто проваливается в его расширившиеся зрачки и едва почувствовала вторую руку у себя на лбу.
Сознание девушки оказалось податливо. Запутать, озадачить, напугать, заставить выбросить из головы все мысли, сосредоточившись на ожидании его действий. И она оказалась полностью открыта, распахнула свой разум перед ним. Но память девчонки Вилора не интересовала, вряд ли там нашлось бы что-то для него интересное. Девушка была лишь проводником, обеспечивающим доступ в чужой разум через кровную связь. Магистра интересовала законная дочь барона.
Внезапно ощутив поток боли и страдания, Вилор поспешно выставил блок. Взглянув чужими глазами, увидел щербатую желтозубую усмешку и даже узнал лицо. Да это же один из тех солдафонов, у которых он забрал девчонку! В замке он оказаться точно не мог. Значит промах.
Девчонка заорала от чужой боли и собственного ужаса. Она-то выставить блок, конечно, не могла и ощущала всё, что чувствовала сейчас её кровная родственница. Ещё одна сестра? Вилор заскрипел зубами от досады. Мог бы и спросить, нет ли у девки единоутробной сестры, по женской линии связь всегда сильнее.
— Сэр? — в небольшую комнатку в одном из покосившихся домов постучались. Из-за двери послышался сдавленный крик и звук упавшего тела, после звонкого удара плети.
Спустя несколько секунд дверь распахнулась и на пороге, застегивая ремень на штанах, появился начальник отряда.
— Чего надо? — было грубо брошено прибывшему солдату — тому, кто явно не желал делиться добычей с магом.
— Мы нашли девушку в одном из сараев.
— И? Где она? Или ты не должен был сразу привести её сюда, а? — схватив попятившегося воина за воротник и притянув поближе, рыкнул командир.
— Маг забрал её себе, — сглотнул собеседник, опасаясь гнева своего непосредственного командира. О приступах злости этого человека ходило столько легенд, что каждый слышавший их, не смел перечить сэру Джарэльду.
— Чертов выскочка, — отшвырнул от себя воина рыцарь, поправляя растрепанную рубашку. — Не понимаю, зачем вообще король отправил его с нами. Мы что сами не можем справиться с кучкой тупых ублюдков?! Проходи.
Поклонившись в знак благодарности, солдат прошел вслед за Джарэльдом в комнату, где его взгляд сразу упал на лежащее возле кровати тело. Проследив, куда смотрит его подчиненный, рыцарь усмехнулся:
— Можешь забирать её, развлечетесь с ребятами. Только учти, она дочка старосты и у нее тот еще нрав.
— Ваша доброта…
— Я знаю, — махнул рукой рыцарь, наливая себе в металлический кубок вина, которое нашел в погребе дома. — В следующий раз, когда маг посмеет что-то приказывать вам, волочите сюда его гнилую задницу!
Пообещав всенепременно так и поступить, как только выпадет возможность, солдат взвалил на плечи полубесчувственное тело девушки в разорванном на груди платье и вышел прочь, оставляя командира наедине с вином.
В таверне, где временно поселилось большинство солдат, было людно и шумно. Но стоило воину со столь заманчивой ношей на плече, появиться в поле зрения публики, как шум перешел в улюлюканье, и была сдвинута парочка столов для представления.
