Джордан выпрыгнул из кровати, застегнул на себе пояс с мечом и двинулся к двери. Он понятия не имел, о чем ему говорил Джорди, но понимал: случилось действительно что-то страшное. На него произвело впечатление то, что делала Хранительница в Главном зале, и если уж она попала в беду, несомненно, следовало ей помочь. Актер промчался через гостиную и распахнул входную дверь. К счастью, оба стражника находились на месте.
– Мне нужен граф Родрик и мессир Гэвэйн, и чем скорее, тем лучше. Пошевеливайтесь!
Охранники переглянулись, и тот, кто стоял слева, прокашлялся и сказал:
– Простите, ваше высочество, я боюсь, что графу может не понравиться, если его потревожат в этот час. К тому же нам дали строгий приказ ни на минуту не оставлять вас без присмотра.
Джордан шагнул вперед и в упор уставился на стражника, пронизывая его взглядом:
– А ну, делай, что сказано, солдат, или я изжарю тебя на месте.
С этими словами он поднял руку, сделав какой-то неопределенный таинственный жест. Солдат бросился бежать. Джордан повернулся ко второму стражнику, но того уже и след простыл.
«Все-таки есть некоторые преимущества у принцев, – злорадно подумал Джордан, – особенно, когда окружающие подозревают, что ты к тому же еще и псих».
Актер взглянул на жавшегося к нему Джорди и спросил:
– Почему ты пришел за помощью ко мне, паренек? Я ведь даже и не знаком толком с Хранительницей.
– Ты пожалел меня, – тихо ответил дух, – ты со мной разговаривал. Большинство людей глупые, они со мной даже и говорить не желают. А Кэйт – нет, она другая. Мы с ней давно дружим, но большинство людей меня и знать не хочет. Я же стараюсь подружиться, а они или орут, или визжат, или просто убегают. Ты не знаешь, почему они не хотят дружить со мной?
Джордан внимательно посмотрел в доверчивые глаза мальчика и едва смог сохранить спокойствие.
«Бедняга даже не знает, что мертв и что мать, которую он ищет, лежит в холодной могиле вот уже два столетия».
Джордан понимал, что даже если он постарается объяснить это мальчику, тот вряд ли что-нибудь сумеет понять. Как мальчик его возраста может понять подобное? Актер начал было придумывать, что бы такое ответить ребенку, но, по счастью, услышал шум приближающихся шагов, и вскоре появился, сопровождаемый стражником, мессир Гэвэйн. Похоже было, что рыцарь одевался в большой спешке, но его знаменитая секира находилась при нем. Беспокойство покинуло его, когда он увидел, что с Джорданом все в порядке, и озабоченность сменилась угрюмым раздражением.
– Я очень надеюсь, что это была не ложная тревога, – проворчал он, останавливаясь. – Вам повезло, я уже вставал, когда прибыл ваш охранник. В замке объявлена общая тревога, хотя пока я ни у кого не мог узнать, почему.
– Зато я знаю, – ответил Джордан, – произошел сильнейший прорыв нереального в Западном крыле, все полетело к чертям собачьим. Там Хранительница, она в большой опасности. Если мы не отправимся туда немедленно, она погибнет. Какие будут предложения?
– Так, – ответил Гэвэйн, – мы пойдем туда и вытащим ее.
– Я боялся, что вы именно это и скажете. Рыцарь с подозрением посмотрел на Джордана:
– Откуда у вас все эти сведения?
Актер показал на стоявшего сбоку от него мальчика:
– Коротышка Джорди сказал мне об этом. Рыцарь посмотрел на застенчиво улыбавшегося маленького духа. Мальчик почти совсем спрятался за Джорданом. Гэвэйн покивал головой.
– У вас просто талант заводить себе друзей, ваше высочество, – сказал он сухо, – если Джорди так сказал, я не сомневаюсь, что это правда. Нам лучше поторопиться.
– Куда это вы собрались?! – закричал граф Родрик, подбегая к Гэвэйну и Джордану. На графе был шелковый халат, вышитый золотом и серебром с перламутровыми пуговицами. Последний раз актеру довелось видеть такое одеяние на хозяйке борделя в Хаб-Сити. Улыбка тронула уголки его рта, но в момент растаяла, когда Родрик, остановившись рядом с ним, произнес:
– Это уже слишком, ваше высочество! Вы же знаете, что вам нельзя выходить в это время, ночной воздух вреден вам, пожалуйста, вернитесь в свои покои и оставайтесь там.
– Произошел прорыв нереального… – начал Джордан, но граф оборвал его:
