— Пересекли границу?
— Совершенно верно. Граница проходит через это озеро, оно так и называется — Пограничное. По прямой, проведенной от этого замка, что принадлежит сардиронцам, до другого, на том берегу, которым владеет Этшар. Теперь мы находимся в сардиронских водах. Река же течет по территории Гегемонии.
— Понятно. — Думери подозрительно глянул на воду, словно ожидал, что она станет другой.
Но нет, вода осталась голубой и прозрачной.
— На западном берегу есть и третий замок, — продолжал Нарал. — Он стоит между двумя реками, впадающими в озеро. Они тоже сардиронские. Так что у баронов две реки, что впадают в озеро, а у Этшара одна, что вытекает из него.
— Две реки, что впадают в озеро? — Вот тут Думери заволновался.
— Естественно. — Нарал удивился столь вопиющей безграмотности. — Великая река и река Шанна.
— А по какой поплывем мы?
— Разумеется, по Великой. Мы же сразу сказали тебе, что идем в Сардирон.
— А Шанна туда не течет?
— Нет, конечно, нет. Она течет в Шанну. — Нарал помолчал. — Вернее, течет из Шанны, где ее верховья. Туда мало кто плавает. Глубина небольшая. Даже баржу можно посадить на мель.
Думери уже давно не слушал. Он запаниковал при мысли о том, что баржа поплывет одним маршрутом, а «Солнечные луга» — другим, и он никогда не сможет найти мужчину в коричневом.
Однако вскоре он взял себя в руки. На пассажирском судне ему ясно сказали, что плывут они в Сардирон. Туда же направлялась и баржа. По Шанне мало кто плавал. Так что тревожиться не о чем.
Оглядевшись, Думери увидел, что они приближаются к западному берегу: он видел кроны деревьев и крышу другого сардиронского замка, стоящего меж двух рек.
Час спустя озеро осталось позади, и они вошли в верховья Великой реки, ту ее часть, что протекала по землям баронов Сардирона.
Вскоре они миновали еще один деревянный мост. Этот охранялся замком, высящемся на западном берегу, дабы ни у кого не осталось сомнений, что здесь правят бароны.
Впрочем, смена государства не очень-то сказалась на окрестностях. Баржа проплывала мимо ухоженных полей и ферм, садов и деревень, новых и заброшенных причалов.
К концу пятого дня, оторвавшись от лопаты, Думери внезапно увидел «Солнечные луга». Судно стояло у причала, мимо которого проследовала баржа.
Наконец-то он догнал мужчину в коричневом!
На палубе он не увидел ни единого человека. Берег находился совсем рядом, и Думери горько пожалел, что не умеет плавать, иначе бросился бы в воду.
Вновь его охватила тревога. Если мужчина в коричневом все еще пребывал на борту «Солнечных лугов», он, Думери, уплывал от него все дальше.
Думери, разумеется, понимал, что охотник на драконов мог сойти с корабля где-то на промежуточной остановке, но он гнал от себя эти мысли. По крайней мере он мог все узнать у команды «Солнечных лугов».
Поначалу он даже хотел попросить матросов остановить баржу и высадить его на восточный берег, но потом передумал. Все-таки он подрядился плыть до Сардирона-на-Водах и знал, что никому из матросов не хочется убирать навоз. Так что едва ли они бы отпустили его.
Особенно Келдер Неулыбчивый, которому нравилось портить людям жизнь. К Думери он особо не приставал, тому и так приходилось несладко, но мальчик понимал, что Келдер приложит все силы, чтобы удержать его, если узнает, что Думери хочет покинуть баржу.
Поэтому мальчик выжидал, никому не говоря о своих планах.
Но вот солнце закатилось за горизонт, и матросы дали команду сильфу швартоваться. Бестелесное, не знающее усталости существо повиновалось, обмотав причальный конец вокруг скального выступа на обрывистом восточном берегу.
Думери облегченно вздохнул: с тем же успехом они могли пристать и к западному берегу. И что бы он тогда делал?
Остаток дня превратился в пытку. Он не решался сбежать, пока команда не заснет, а вахту будет нести тот, кого он не боялся.
Ужин и последующие разговоры ни о чем тянулись бесконечно, но в конце концов матросы начали зевать и укладываться на койки под палубой.
К сожалению, первым на вахту заступил Келдер. Думери лежал, завернувшись в одеяло, стараясь не уснуть, но прикинуться спящим, чтобы не вызвать у Келдера никаких подозрений.
