Это, впрочем, все в сторону. Факт, что чего-то такое там она во мне находила, и факт, что едва я женился, так сразу прямо ощутил, как меня начинает переть наверх. Мигом все сместилось. Отношение ко мне изменилось. Меня приглашают туда, сюда. Зовут, упрашивают. Я всем оказываюсь нужен. Появляется новый круг знакомств, — и каких знакомств! — дома, в которых я прежде и не мечтал побывать! Тут я впервые приоделся как следует, попил-поел вволю; опять же дача, машина, сертификаты, за границу меня стали понемногу выпускать, сначала в соцстраны, потом глядишь, и в Италию съездил; докторская у меня была уже на подходе, в институте мои недоброжелатели приутихли…
Нет, не так я вам все рассказываю! Не так все быстро делалось, много всякого еще было, и со второй женой не всегда все гладко шло, чересчур разные мы были с ней люди, и любила она меня не так чтобы очень, часто меня не понимала, и в основном, главном не понимала, так и говорила: «Плохо, что ты человек без корней, что ты — вольный художник… Не понимаю я, чего тебе надо?» Но я и сам себя не совсем понимал…
Не буду описывать все подробности тогдашней своей жизни, мои обиды, ее романы… Плохо, что детей у нас не было… Ну, это в сторону. Возвращаюсь к тому, с чего начал. Еще не забыли про «дачу», про сад?.. Интересно, что в тот день — пошла уже третья неделя, как я на даче сидел — я много думал обо всем том, что только что вам сообщил. Работать был совершенно не в состоянии. Ходил, вспоминая, думал, перекладывал так и эдак…
Незаметно подобрался вечер, и по коридору у меня под дверью как обычно началось хождение. Странно, да? Дача-то пуста! Но если разобраться, ничего странного: обслуги ведь сколько, не одни мы здесь! Буфетчица, повар, уборщицы, сторожа (и какие сторожа! — здоровенные парни, им бы что поважнее, чем старпёров охранять), пожарный, шофер, библиотекарша, кастелянша, директор, дежурный внизу, еще кто-то — народу полно! Днем они почти не показываются, наверно чтоб не раздражать своим видом отдыхающих, вот у них вечером-то, а то и за полночь, самая жизнь и идет. Удивляешься порою: чего-то ходят, чего-то тащат, иногда бегом, иногда шагом, вдруг слышно: бух-бух! — лестница ходуном ходит, волокут что-то тяжелое. Бряк, уронили!.. Примерно я себе представляю: привозят продукты, в библиотеку книги по межбиблиотечному абонементу, одних газет да ТАСС'ов целый мешок приволакивают! И все-таки шуму многовато. Скрип паркета, лязг открываемого сейфа, вовсе непонятные звуки… Дом-то старый, тысячу раз перестроенный, переходы, закоулки, где я никогда не бывал… А построен, поверите ли, прескверно! — звукопроницаемость идеальная! Потеряна культура строительства, даже ему поосновательней сделать не могли!.. Я, однако, на шум не выхожу, зачем мне с ними связываться!..
Особенно же меня наша «курьерша» изводит. (Поскольку дом привилегированный, важные птицы залетают, администрация и держит здесь для особых поручений девицу, числится-то она сторожем, а прозвище ее в соответствии с выполняемой функцией — «курьерша»). Так вот, вечером почти беспрерывно она по коридору — топ-топ-топ, а у моей двери этот топоток, чудится мне, чуть призамедляется, постоит и дальше бежит… Это у нас с ней нечто вроде флирта… Но не так-то тут все просто…
Короче, полночи продолжалась эта чехарда в доме… А я полночи без сна провалялся… Принял таблетку. Приснилась как всегда S=F, где я так ни разу и не был, между прочим! — джунгли, Кордильеры, креолки, благородные рыбаки, злобные латифундисты. Много лет подряд я эту дрянь во сне вижу!.. Наутро встал с тяжелой головой…
Вот следующий листок. Видите: «11 апреля. Паутов. Адмирал. S=F»… Вот я его выдираю… Где спички?!
