– Да уж, без тайн нигде не обходятся. Сколько событий за короткий период времени, но получив даже частичку историй, сотканных временем и жизнями провидцев, сочту за честь принять эти письмена как истинное сокровище. Мам, ещё раз хочу выразить благодарность…спасибо, наш дедушка может гордиться твоей честностью и выдержкой.
– Смотрю на свою старшую дочь – школьницу и диву даюсь, – Сара выдержала минутную паузу, задумчиво качая головой, – ты потрясающе мудра для двенадцатилетней девчонки!
– Даже и не знаю, что сказать в своё оправдание, Сара Давыдовна! Но я могу пообещать, что обязательно приручу эту книгу и найду дорогу среди темноты. Может быть, сейчас я не слишком понимаю, насколько она бесценна, но что – то подсказывает мне о её величии.
– По крайней мере, я спокойна как мать и рада, как твоя подруга, что юмор у тебя всегда за пазухой. В нашем мире, похожем на шахматную доску очень трудно выживать людям из разряда пессимистов. Выходит, что насколько бы не было серьёзным положение вещей, стоит проявить немного лёгкости, чтоб как – то разбавить напряжение.
– Мам… ты извини, наверно я долго ещё не отстану от тебя со своими вопросами. Да и в голове всё так накручено, теперь начинаю теряться, что же хотелось бы спросить в первую очередь. Ведь непременно всё важно, а главное, так тесно взаимосвязано.
– Эй, спокойней, ещё одного твоего обморока я не переживу. Пощади дочурка моё материнское сердце, – улыбчиво затрепетала Сара.
– Ладно, мам, а всё – таки, почему надо было хранить книгу для меня почти три десятка лет?!
Сара уже собиралась уходить к себе, но моя назойливость заставила её остаться в моих владениях на некоторое время.
– Интересный вопрос. Двадцать пять лет это довольно прилично, – она присела с края постели и придалась рассуждениям, – ну, как я и говорила, тогда я была совсем малышкой, семилетней первоклассницей. Конечно, моё любопытство не знало границ, но отец знал, как обуздать его.
– Как же?! Держать секрет хотя бы месяц не всем под силу, а тут…
– М, наверно в этом моя особенность. Всё – таки, я дочь своего отца, а ты ведь в курсе, какой ваш дедушка?
– Ни к смеху, но мне помнится, мам, дед обладал гипнозом и чем – то там ещё…
– Он был чудесным человеком, отцом, которым я не переставала восхищаться. Его смелость не поддавалась сравнению, а мудрость ласкала слух, как лучшая музыка. Я знала, что ты обязательно спросишь об этом. Дед Давид серьёзно говорил о соотношении неких элементах мироздания, он сказал, что их всего семь, у каждого из них своя фаза жизни, но однажды наступит день, когда их соотношение сольётся в единое целое. Тогда они должны будут перестать существовать по – отдельности, в исходе их объединения придёт начало новой эры, эры кристаллитов.
– Ух ты, как же ты это всё запомнила? Я впервые слышу о кристаллитах, что это?
– Если сказать проще, это вся Вселенная и всё то, что только может быть на свете. Ну как гласит придание, кристаллиты защитники добра, борющиеся за всё живое, а самое важное, за то, чтобы зло ни в коем случае не достигло царства над разумами человечества. На языке кристаллитов это бы звучало, как не допустить преклонения перед зверем пожирающей тьмы.
– Ого, у меня мурашки по коже забегали. Это пугает!
– Ив, у тебя великая судьба. Просто помни о том, что добро и истина восторжествуют. Тебе бы хотелось знать суть придания?
– Конечно, мам, ты ещё спрашиваешь?!
– Отец говорил мне, что через двадцать пять лет будущее обретёт нового хранителя кристалла жизней и времён, цикл будет продолжен новым вождём. Нельзя было передавать эти записи раньше, а тем более, позже. На карту поставлено всё, буквально всё. К сожалению, а может, и к счастью я больше ничего не знаю, это всё, о чём просил дедушка. Кстати, я упорно мучила его расспросами и просьбами поведать ещё и ещё, но он оказался слишком крепким орешком. Он отвечал кратко: это всё, что тебе нужно знать, остальное тебя не касается.
– Строго.
– Да, когда было нужно, он был строгим, но его добрые глаза выдавали всю доброту его сердца. Он ведь совершенно не умел сердиться, хотя без перебоя работал над своим актёрским мастерством, всё равно оставаясь преданным науке.