Жизнь того, кто выбирает, будет серой, простой и ровной из-за того, что он отполировывает и очищает часть своей жизни. Но что он будет делать с ее остальной частью, с той частью, которую он отверг и о которой он не заботится? Его комната яркая и элегантная, хорошо обставлена мебелью и украшена, но как насчет остальной части дома со всем мусором в нем, который затолкали под ковер? Мусор накопится и останется под ковром.
Но как насчет того, кто принимает весь дом со всем его мусором и порядком, с его освещенными частями и затемненными углами? Такой человек не поддается классификации. Мы видим его в нашем собственном свете, нашей избирательности и выборочности того, что нам нравится и не нравится. Если кто-то хочет увидеть в нем что-то хорошее, он может найти это в нем. Если же человек хочет увидеть в нем только зло, он тоже не будет разочарован, потому что в жизни этого человека одновременно присутствует и то, и другое. Фактически, только лингвистически есть две реальности. На самом деле, это разные аспекты одной и той же реальности. Она одна.
Поэтому я говорю, что Будда и Махавира выбирали, они не лишены выбора. Они хорошие - абсолютно хорошие, и как раз по этой причине они не целые. Для того чтобы быть целым, хорошее и плохое должны соединиться воедино. Если Будду, Махавиру и Кришну поставить в один ряд, то, без сомнения, Будца и Махавира будут светить ярче и привлекать нас больше, чем Кришна. Будда и Махавира выглядят безупречно чистыми, на их одежде нет ни одного пятна.
Если нам придется выбирать между Махавирой и Кришной, мы выберем Махавиру. Кришна оставит нас в каком-то сомнении. Кришна всегда так поступал, потому что он несет в себе все кажущиеся противоречия. Он такой же хороший, как и Махавира, но в другом отношении Махавира не может быть равным с ним, потому что у Кришны есть мужество быть таким же плохим, как Чингисхан или Гитлер. Если бы нам удалось уговорить Махавиру сражаться на поле боя с саблей в руке, что нам вряд ли удастся, тогда он бы выглядел как Кришна. Или, если мы упросим Чингисхана оставить свое насилие и стать чистым и миролюбивым, как Махавира, что также невозможно, тогда он тоже будет выглядеть как Кришна.
Практически невозможно судить и оценивать Кришну, он разрушает все оценки, любые суждения. Относясь с уважением к Кришне, мы не должны судить его. Только те, кто не судит, способны идти вместе с ним. Ум, который судит, вскоре столкнется со сложностями и убежит от него. Он будет прикасаться к его стопам тогда, когда видит его хорошую сторону, но что ему придется делать тогда, когда он столкнется с другой стороной его личности?
Из-за этого парадокса каждый из поклонников Кришны разделил его на части и выбрал для себя только ту часть, которая ему приятна. Но у вас должно быть мужество принять его целиком. Если Сурдас поет гимны, восхваляя Кришну, он посвящает эти гимны детству Кришны. Он не принимает остальной части жизни Кришны, у него не хватает мужества принять его целиком. Сурдас кажется трусом, он сам себе выкалывает глаза иглой, он ослепляет себя из-за страха увидеть красивых женщин. Подумайте о мужчине, который предпочитает остаться без глаз, потому что боится, что эти глаза станут причиной того, что возникнет вожделение к женщине, что он станет жертвой любви. Может ли такой человек принять Кришну полностью? Правда в том, что Сурдас любит Кришну так, как любят немногие. Он не может жить без него, поэтому он привязывается к его детству и игнорирует его юношество. Кришна-юноша вне его восприятия.
Сурдас мог бы его воспринять в том случае, если бы Кришна ослепил себя так же, как и он сам. Должно быть, глаза Кришны несли много силы и были очень обворожительны, если он смог привлечь к себе стольких женщин, - всего лишь два глаза сделали это. В истории очень редко происходило так, чтобы один человек стал предметом обожания для тысяч женщин. Должно быть, его глаза были необычайно пленительны, восхитительны. Они были по-настоящему магнетическими глазами. Наверняка у Сурдаса не было таких глаз, его глаза были самыми обыкновенными. Истина в том, что его привлекали женщины, но я ничего не слышал о том, чтобы он привлекал женщин. Поэтому Сурдасу пришлось удовлетвориться детскими забавами Кришны. Все остальное в нем он отвергал.
