15 декабря 1980 года судом Западного Берлина посмертно реабилитирован голландский анархист Маринус ван дер Люббе, казнённый по приговору лейпцигского суда в 1934 году за «поджог» рейхстага (см. 27 февраля 1933 г.).
16 декабря 1985 года в Нью-Йорке средь бела дня на глазах у десятков прохожих застрелен 73-летний босс мафии Поль Кастеллано. В 1976 году Кастеллано сменил своего кузена Карло Гамбино, тоже погибшего от рук наёмных убийц, на посту главаря самой могущественной в Нью-Йорке бандитской семьи. С тех пор он командовал «армией» в 250 «лейтенантов» и тысячу «солдат», которые опутали всю страну сетью преступного бизнеса, промышляя контрабандой наркотиков, азартными играми, рэкетом и т. п. Всё о мафии знающая, но мало что способная с ней поделать полиция мигом установила причину расправы над Кастеллано: «король» уголовников пал очередной жертвой дворцовых интриг. С ним расправились собственные дружки, дабы замести следы преступлений, которыми в последнее время заинтересовались стражи закона. Организатор покушения Джон Готти (см. 23 июня 1992 г.) стал после смерти Кастеллано его «законным» преемником.
17 декабря 1916 года группой заговорщиков во главе с депутатом Госдумы, монархистом и черносотенцем Владимиром Пуришкевичем во дворце князя Юсупова в Петербурге убит фаворит царя Николая II и его жены Александры Фёдоровны Григорий Распутин.
Сначала Распутина попытались отравить, но яд, подсыпанный ему в пищу, не подействовал (согласно одной из версий, «божий старец» страдал алкогольным гастритом, и его желудок не мог вырабатывать соляную кислоту, без которой смертоносный цианид не действует на организм человека). Тогда Распутина решили застрелить. Князь Феликс Юсупов, потчевавший гостя вином и пирожными, под какимто надуманным предлогом удалился из столовой во внутренние покои дворца, откуда вернулся с пистолетом в руках. Еще несколько минут князь разговаривал с охмелевшим и не замечавшим опасности Распутиным, а затем, улучив подходящий момент, выхватил пистолет из кармана и сделал несколько выстрелов. Старец, сражённый в грудь по крайней мере двумя пулями, рухнул на пол и затих. Решив, что дело сделано (Распутин не подавал никаких признаков жизни), заговорщики перешли в соседнюю комнату, чтобы обсудить дальнейшие действия. Каково же было их изумление, когда, вернувшись в столовую, они не обнаружили «убитого» на прежнем месте! «То, что я увидел, могло бы показаться сном, если бы не было ужасной для нас действительностью, – вспоминал Пуришкевич. – Григорий Распутин, которого я полчаса тому назад созерцал при последнем издыхании лежащим на каменном полу столовой, переваливаясь с боку на бок, быстро бежал по рыхлому снегу во дворе дворца вдоль железной решетки, выходившей на улицу… Первое мгновение я не мог поверить своим глазам, но громкий крик его в ночной тишине на бегу: “Феликс, Феликс, всё скажу царице!” – убедил меня, что это он, Григорий Распутин, что ещё несколько секунд, и он очутится за вторыми железными воротами… Я бросился за ним вдогонку и выстрелил. Распутин наддал ходу. Я выстрелил вторично на бегу – и опять промахнулся. Мгновения шли… Распутин подбежал уже к воротам, тогда я остановился, изо всех сил укусил себя за кисть левой руки, чтобы заставить себя сосредоточиться, и выстрелом (в третий раз) попал ему в спину. Он остановился, тогда я, уже тщательнее прицелившись, стоя на том же месте, дал четвёртый выстрел, попавший ему, как кажется, в голову, ибо он снопом упал ничком в снег и задёргал головой. Я подбежал к нему и изо всей силы ударил его ногой в висок. Он лежал с далеко вытянутыми вперёд руками, скребя снег и будто бы желая ползти вперёд на брюхе; но продвигаться он уже не мог и только лязгал и скрежетал зубами».
Тело убитого в ту же ночь сбросили с моста в прорубь на Малой Невке. Когда следственные работники извлекли труп на поверхность, экспертиза показала, что под водой Распутин был жив ещё несколько минут.
18 декабря 1976 года в Цюрихе состоялся первый в истории обмен политзаключёнными между СССР и Западом – диссидента Владимира Буковского на генерального секретаря ЦК Чилийской компартии Луиса Корвалана. В дальнейшем Корвалан тяготился жизнью в Москве и в конце концов уехал обратно на родину, в Чили. А Буковский из диссидента превратился в респектабельного борца за демократию и даже был кем-то выдвинут на пост мэра Москвы, но сам от такой «заманчивой» перспективы отказался.
