- Ошибаешься, - охладил её пыл Креплах. - Он сколотил на этом состояние, но семья уже давным-давно отмыла эти деньги.
- Кто там еще? - вздохнула Донна.
- Сенатор Элиберд от Луизианы, - процедила Джейн. - Его дед приобрел популярность, проповедуя суд Линча и терроризируя беззащитных людей.
- Знакомое занятие, - заметила Донна.
- Не рассчитывай получить единомышленника в его лице, - сказал адвокат. - Сенатор не доверяет ни одному человеку, родившемуся севернее Алабамы.
- Разве Палермо находится севернее Алабамы? - обратилась она к Джейн.
- Нужно сказать, что он гораздо восточнее этого штата, - угрюмо сказал Креплах. - Элиберд терпеть не может Нью-Йорк и его адвокатов, особенно, если они евреи. Переправа через Гудзон так же трудна для него, как для некоторых переправа через Иордан.
- Ну, по крайней мере, я хоть живу на той стороне, где нужно, провозгласила Донна.
- Но твои деньги пришли из Нью-Йорка, дорогая, - сказал единственный мужчина, которому было позволено так к ней обращаться, - а он считает север Нью-Джерси прибежищем порока.
- Мой покойный супруг часто любил говаривать про таких людей, заметила Донна, - "с ними меня связывают бетонные узы". Всем понятно, что он имел в виду, - подмигнула она Креплаху.
Донна заметила, что с течением времени ей все чаще вспоминались высказывания крестного отца. Многие из них сослужили ей хорошую службу, и она стала задумываться, может быть покойный и не был таким уж плохим человеком. Ты будешь гордиться мной, каро мио, мысленно пообещала она ему. Впервые ей пришло в голову, чем она ему обязана в этой жизни. Тебе пришлось умереть, чтобы я смогла оценить тебя по заслугам, подумала Донна. Она смахнула набежавшую слезу и повернулась к адвокату.
- А как насчет остальных сенаторов?
- Они не слишком меня беспокоят, - признался Креплах. - Их основным занятием будут туманные рассуждения о необходимости соблюдения закона. Ничего хорошего от них ждать не приходится, но основную угрозу представляют Покателло, Коркери и Элиберд, - тут он повернулся к Джейн. - Как близко ты знакома с Коркери?
- Просто случайное знакомство.
- А он может узнать тебя при встрече?
- Скорее всего да. Всем известно, что у политиков прекрасная память на лица, это их вторая натура.
- А как ты с ним познакомилась?
- Мои друзья были друзьями его знакомых. Этого достаточно?
- Вполне. Ведь ты не будешь возражать против того, чтобы появиться на слушании?
- Ни за что! - запротестовала Донна.
- На вопросы ей отвечать не придется, - пояснил адвокат. - Она просто будет сидеть рядом с тобой.
- Для Донны я готова на все, - объявила экс-журналистка.
Глаза Донны засияли от радости.
- Ты будешь лучше смотреться на её фоне, - пояснил Креплах.
- А как она будет смотреться на моем фоне? - возразила Донна. Я не хочу впутывать её в эти дела. Ей нужно будет заниматься моим легальным бизнесом, и до этого времени нужно оставить её в покое.
- Я могу просто посидеть рядом с тобой, - сказала Джейн. - Не думаю, что это может мне повредить.
- Ты должна выглядеть более пристойно, чем твои ответы, - настаивал адвокат. - Всем известно, что люди судят о других по внешнему виду.
- Тебе и так удалось превратить меня в монахиню, - запротестовала Донна. - Причем здесь Джейн?
- У неё очень невинный вид, - вставил Креплах.
- Ну хорошо, - уступила Донна. В конце концов невинность сродни благочестию, никто с этим спорить не может.
Джейн была в восторге. Наконец-то она сама окажется в центре событий, а не будет делать о них свои репортажи. Хотя её участие в этом деле ожидается очень скромным, но это только начало.
К тому же Донна сможет оценить её лояльность, и она готова была ради неё пойти на любой риск. Донна стала ей второй матерью или скорее крестной матерью, а это значило для неё очень много.
- А как насчет трех оставшихся сенаторов, - обратилась Джейн к адвокату, - может быть нам стоит узнать о них получше?
- Неплохая идея, - оживился Креплах. - Мне нравится твоя дотошность.
Донне хотелось, чтобы он заметил и оценил какие-нибудь другие её качества, но до тех пор пока она не займется своим телом и не поправится, такому близорукому мужчине её просто не заметить. Ладно, все в свое время, решила она. Я сделаю из неё настоящую женщину. По крайней мере мне есть над чем поработать, кости у неё есть, а остальное приложится.
