– Бюрократические сложности, мадам, понимаете? Бумажная волокита. Главное дело, сегодня ведь суббота, завтра воскресенье, никого из начальства нет. Знаете, что я вам посоветую? – В маленьких глазках появилось что-то отдаленно напоминающее заботу. – Вы подпишите документы, и можете ехать домой. Правда, что вам здесь делать в выходные? У нас скучно. Поезжайте домой, а в понедельник приезжайте, и тогда сможете его забрать. А то просто пришлите кого-нибудь. У вас ведь есть кого прислать?
Лене показалось, что перед ней паук, плетущий вокруг нее паутину из слов. Еще немного, и она запутается в этой паутине, не сможет пошевелить ни рукой, ни ногой.
– Постойте! – Она решительно тряхнула головой. – Для начала скажите хотя бы, что с ним произошло. Я ведь пока ничего не знаю, мне никто ничего не объяснил.
– Что произошло? – удивился Мелентьев. – Известно, что произошло: сердце не выдержало. Горничная зашла в номер, а он мертвый лежит. Горничная Иванова, ну да, Нина Иванова. – Он заглянул в папку. – Вызвала администратора, администратор позвонила в полицию. Врач определил смерть от сердечного приступа. Вот, собственно, и все.
– Постойте, а водитель? Вместе с Олегом к вам в город приехал его водитель и по совместительству охранник Сергей Петухов. Где он?
– Насчет водителя, к сожалению, ничего не знаю. – Мелентьев развел руками. – В гостинице он не числится, куда делся – не ясно. Может, ваш муж его сам отпустил.
– Да куда бы он его отпустил? – Лена повысила голос. – Он его специально с собой взял, чтобы машина была. И водитель свой, Олег с чужим человеком не любит ездить. Не любил.
– Насчет водителя вы все-таки выясните у мужа на фирме, – отечески посоветовал майор. – Если и правда он здесь был, объявим в розыск. И машину тоже. Машина небось дорогая, да?
– У меня муж умер, а я буду о машине беспокоиться?
Лена почувствовала, что сейчас упадет на пол и будет кататься и выть по-звериному. Только в эту минуту до нее окончательно дошло, что Олег мертв и она больше никогда его не увидит. Она перехватила взгляд майора. Было в этом взгляде какое-то презрение, даже брезгливость. И что-то еще – страх? Как бы там ни было, этот взгляд ей помог. Уж очень не хотелось быть слабой рядом с этим типом.
Сидит княгиня в верхней светелке, глядит на дорогу. По этой дороге три месяца назад муж ее, Игорь, ушел с дружиной своей в полюдье – дань собирать. В богатую землю ушел, к древлянам. Древлян еще старый князь, господин Олег усмирил. С тех пор они исправно платили дань, не роптали.
Три месяца как ушел господин Игорь, и нет от него ни слуху, ни духу, ни весточки. Ждет его княгиня, и тоска грызет ее сердце.
Казалось бы, давно она за князем замужем, пора привыкнуть: княжье дело военное, часто со своей дружиной уходит – то на хазар, то на болгар, то на касогов. А третьего года даже на греков ходил, на великий город Царьград. Неудачный поход случился, с малой дружиной вернулся князь и почти без добычи. Но что уж поделать, всяко бывает. Ратное дело опасное.
Пора бы привыкнуть – но только на этот раз сердце княгини неспокойно. Сенная девушка принесла фруктов в меду, орехов – отказалась княгиня, не хочется ей ничего, и сласть не всласть без любимого мужа.
Сидит княгиня, глядит в окно, а на дороге пыль поднялась столбом. Не князь ли едет?
Нет, не князь. Издалека узнала бы она его гордую осанку, кованый шелом, парчовую червленую накидку, которую вышила своими руками.
Не князь и не дружина его – едет малое число людей на мохноногих низкорослых лошадках, в одежах мехом наружу, в косматых медвежьих шапках. Во двор княжий въехали, с лошадок своих слезли, шапки скинули и стоят – переминаются, переглядываются. На ногах у них не сапоги, а лапти лыковые, ровно у простых мужиков. Однако на шеях гривны серебряные, на одеждах застежки бронзовые с мордами звериными – видно, что непростые люди. Сами как медведи – косматые, кривоногие, бороды лопатами. Озираются – в диковину им княжий двор, высокий терем, окна с резными наличниками.
Вошел к княгине в светелку старый слуга Асмус, еще господину Олегу служивший, поклонился.
