Неторопливо, с достоинством госпожа Май проплыла к столу следователя и, обворожительно улыбнувшись, вытащила из внушительной муфты лисьего меха изящную, затянутую в перчатку руку и протянула ее следователю. Застывшего в столбняке Самсона она не замечала.
Тернов встал. У него началось сильнейшее сердцебиение – он узнал одуряющий аромат, обволакивающий элегантные меха великолепной дамы! Ароматом «Ля Роз Жамино» последний месяц сводила с ума его милая подружка. Он сглотнул и поцеловал выем ажурной перчатки.
– Наш телефонный разговор разбудил мое воображение, – певуче, грудным голосом проворковала госпожа Май. От плавного, едва заметного наклона ее головы голубой ирис на шляпке чуть качнулся. – Я вас таким себе и представляла, господин Тернов: деловым, корректным, молодым и – умным. Жаль, что такое приятное знакомство происходит по столь досадному поводу.
– Присаживайтесь, Ольга Леонардовна, – сказал хрипло Тернов. И пока дама располагалась на стуле и расправляла складки платья, отдал торопливую команду письмоводителю: – Уведите задержанного!
Самсон, потерявший дар речи, чувствовал себя живой колодой, которую письмоводитель толкает к выходу. Он нерешительно оглядывался через плечо на госпожу Май. Ему было неприятно сознавать, что он стал для своей благодетельницы пустым местом. Он полагал, что пробиться сквозь незримую броню холода к ее жалости и милосердию ему вряд ли удастся.
Когда следователь и госпожа Май остались наедине, Павлу Мироновичу Тернову пришлось приложить усилия, чтобы вспомнить причину, по которой столь роскошная женщина оказалась в непрезентабельной обстановке следственной камеры. Сосредоточиться мешал и обожающе-доверчивый взгляд великолепной госпожи Май.
– Дорогая Ольга Леонардовна, – собравшись с мыслью, проникновенно заговорил Тернов, – мне стоило больших трудов погасить огонь негодования, бушевавший в господине депутате. Ваш сотрудник покусился на жизнь известного политического деятеля.
– Юноша еще очень неопытен. – Ольга Леонардовна со значением смотрела прямо в глаза Тернову, будто открыла в молодом следователе ту вожделенную мужскую силу и опытность, которых был напрочь лишен ее провинившийся сотрудник.
– Из этого я и исходил, – пролепетал смутившийся следователь. – Ошибки молодости не должны ломать будущность.
– Совершенно согласна с вами, дорогой Павел Мироныч, – госпожа Май трогательно склонила голову, качнув ирисами и обдав Тернова терпким ароматом «Ля Роз Жамино». – Я придерживаюсь того же мнения, опекая по мере сил молодежь. Дело действительно так серьезно?
– Есть возможность отпустить задержанного под залог. – Павел Миронович многозначительно покашлял. – Я надеюсь, мы с вами поймем друг друга.
– Не сомневайтесь, Павел Мироныч, – Ольга Леонардовна чарующе улыбнулась, – называйте сумму.
– Ста рублей достаточно. Под ваши гарантии.
Госпожа Май повозилась в недрах муфты и извлекла оттуда сафьяновое портмоне, а из него ассигнацию.
– Будем считать, что формальности исполнены, – мягко, с едва уловимой, дразнящей насмешкой произнесла она. – А теперь, если вы сочтете возможным, я хочу узнать о существе дела.
– Извольте. – Павел Миронович поспешно смахнул купюру в ящик стола и закрыл его. – Ваш подопечный выследил господина депутата в салоне красоты и выстрелил в него через стеклянную витрину. Затем пытался бежать. Но был схвачен бдительным дворником.
– У него нашли оружие?
– Совершенно верно, сударыня, пистолет. Без надлежащего оформления.
Облачко набежало на ясное чело госпожи Май.
– И как же он объяснил причину своего преступного деяния?
– Он все отрицает, госпожа Май. Твердит о своей невиновности. Однако дознание обнаружило факты, его изобличающие. К сожалению, разглашать их я не вправе. Дело государственной важности.
– Вы меня пугаете, Павел Мироныч, – в темных глазах госпожи Май плясали лукавые смешинки, словно перед ней сидел не следователь при исполнении обязанностей, а желанный мужчина. – Я предпочла бы хранить тайну, нежели мучиться неизвестностью.
– Полагаюсь на ваше слово, сударыня, – следователь дрогнул. – Несмотря на понятную панику и беготню, мы обнаружили в салоне запорхнувший под кресло листок. Любовное письмо. Судя по всему, наш депутат в ожидании услуг куафера наслаждался чтением этого письма. А ваш юный сотрудник выследил соперника и попытался его убить.
