Я выпустил стрелу. Она попала в фасетчатый глаз, отколов от него кусочек. Удары молота прекратились. Силуэт, обретавший форму, издал короткий вопль, расплылся и исчез. Младший пополз ко мне, мучаясь от боли.
– Я готов разговаривать, – сказал я.
– Ты откроешь путь?
– Возможно. Мне нужны гарантии.
– Ты не в том положении, чтобы торговаться.
– Отнюдь. Вы отчаянно нуждаетесь кое в чем, и я могу вам это предоставить. А потому могу вертеть вами как захочу.
– Зло питается тем, что его окружает, – пробормотал Мика, весь покрытый кровью Рыб. – И в конце концов должно его поглотить.
О чем он, дьявол его побери? Слова звучали весьма странно – если только он не имел в виду дьявола, высосавшего из этого мира все тепло.
Тени продолжали лихорадочно таскать топливо в огонь. Идол быстро впитывал тепло.
– Каких гарантий ты хочешь? – спросил Младший.
Кто в здравом уме поверит дьяволу?
– Освободить «Дракон-мститель» от любых заклятий. Сделать так, чтобы никто больше не мог его ни в чем ограничить. Предоставить в наше распоряжение тех, кто обладает достаточными знаниями и опытом, чтобы вернуть нас в родной мир.
Младший озадаченно уставился на своего бога.
– Какой во всем этом толк? – прошептал Мика.
– Мы что, не можем заставить его сделать необходимое нам? Учитывая, что время работает против него?
– Да, но…
Младший повернулся ко мне:
– Теперь у меня есть знания, необходимые для того, чтобы вернуть вас назад. Ваш корабль свободен. На него наложено новое ограничение – даже сам Повелитель не сможет больше подчинить его себе.
Поверил ли я в его слова? Нет.
– Ну вот, хоть к чему-то пришли.
Ток что-то проворчал. Ему не нравились все разговоры, которые мы вели после ухода Колгрейва. Колгрейв не разговаривал, он действовал. Он врывался словно буря, силой заставляя судьбу ему повиноваться.
– Ваш Повелитель связан с этим идолом? – Можно было и попробовать.
– Он не может выйти за пределы идола, пока у нас не появится достаточно сил, чтобы его освободить.
Отлично. Я зловеще улыбнулся. Его слова подтверждали обвинения других Рыб. Я внимательно посмотрел на идола. Надежды было мало, но если не играть вообще – никогда не выиграешь.
– Дальше. Я пошлю на корабль людей, и они проверят, насколько он свободен. Если все в порядке, мы вытащим отсюда идола и поднимем его на борт «Дракона». Некоторые из нас останутся здесь и откроют путь. Остальные поплывут в наш родной мир. Если ваш идол достаточно силен, чтобы доставить нас сюда, после того как он отправил в наш мир одного из вас, он столь же легко сможет вернуться назад и сам. Как только вы будете готовы его освободить. Естественно, после того, как он вернет домой всех нас.
Все это выглядело довольно запутанно и оставляло немало места для мошенничества. Мое предложение должно было их соблазнить. Что касается меня – если мне действительно придется через это пройти, большая часть команды спасется. Если, конечно, дьявол не окажется хитрее меня.
– Лучник, – сказал Мика, – ты не можешь пожертвовать целым миром ради нас. Кроме того… – Он ткнул большим пальцем вверх.
– Пусть сами решают свои проблемы. – Я до сих пор не был уверен, что лица в облаках – не плод моего воображения. А если и нет – какая, собственно, разница?
Идея обретала форму.
– Дело за тобой, – сказал я Младшему. – Ты и идол отправляетесь на корабль. Вдвоем вы должны доставить «Дракон» домой. Я оставлю здесь лучших людей. В качестве заложников, так сказать.
Младшему это не понравилось, а его хозяину – еще меньше.
– Это все, – закончил я. – Нам нечего терять.
Мика снова попытался возражать, но я сказал ему:
– Иди наверх, набери несколько мешков зеркальных осколков. И держись от меня подальше.
Сам того не зная, он уже поддерживал мой план.
Младший возмущался и спорил, но я не обращал на него внимания. Тока и остальных я отправил на «Дракон-мститель» – подготовить корабль к погрузке идола, соорудить тележку для перевозки, поставить кран, чтобы вытащить его из подземелья, выкопать дыру подходящих размеров. Все это требовало немалой работы, не оставлявшей времени на ненужные размышления.
Дьявол увидел в моем плане ряд пробелов, которые ему понравились, – и согласился.
