Крепость - страница 58
— Видите ли, друзья мои, — начал он важно, стараясь шутливостью скрыть свою неуверенность, — давайте по порядку. Начнем с дамы и ее вопроса. Давно уже сказано, что человек отвечает за себя, свою жизнь, свою историю и так далее. Но почему-то никому не приходит в голову, особенно в молодости, что ему и вправду когда-нибудь придется отвечать за все, что он сделал. Сказано было про эту ответственность вполне ответственно. И чаще всего она приходит в виде старости. Старость — это Рок, который настигает человека всегда, но особого рода Рок. В ней выявляется в чистом, или, как сказали бы естественники, практически чистом виде вся предшествовавшая жизнь человека. К чему он стремился и чего он достиг. Думаю, не случайна скорбь людей, когда умер Толстой, и не случайна смертельная давка на похоронах Сталина, своего рода загробные гекатомбы. Но я говорю не о материальной, не о фактической стороне жизни, а о метафизической. Рок проявляется в легкой или тяжелой смерти, в том, как к тебе относятся и близкие, и дальние (что, конечно, не показатель, вернее, обманчивый показатель, могут ухаживать за злодеем и забросить праведника), главное в том, как ты сам переносишь свою старость и свои болезни, умеешь ли их перенести. Уважаемые друзья мои, старость — это, можно сказать, смертельный и жестокий зверь, который следит жадными глазами за еще движущейся жизнью, — Илья чувствовал, как из набора слов начал складываться какой-то страшный узор как в калейдоскопе. — Мы забыли слова Рок, Судьба, Предназначение, Предопределение, и все окружающие нас события сводим к склокам, скажем Вадимова с Чухловым. А ведь на самом деле непонятно, какими путями движется Рок. Быть может, через начальника Тыковкина, подтравливающего своего подчиненного Галахова… Но большинство так и живет в убеждении, что есть суета отдельных людей, но Провидения нет. А Законы Истории частных лиц не касаются. Поэтому только тот, кто пытался связать свою жизнь с Историей или с Богом, жил надличностной жизнью, только для такого существует старость как Рок. Такова она, я думаю, для Розы Моисеевны. Тут уж, солнышко мое Лина, ничего не поделаешь. Но можно попробовать еще точнее сказать: редко, кто воспринимает старость как Рок, но от этого она — в метафизическом смысле — не перестает быть таковой. Я сейчас шел мимо вашего дома; у подъезда на лавочках сидят старухи, судачат, обсуждают прохожих, соседей. Вы к ним привыкли, а я все же немножко со стороны смотрю. Во всей нашей литературе никому из писателей не пришло ни разу в ум — до чего бытописательство довело! — изобразить их не только как сплетниц, отравляющих молодежи жизнь, а — как мойр, древнегреческих богинь судьбы, у которых у руках не пряжа, а нити человеческих жизней. Ведь древние греки не из головы этот образ, этих богинь выдумали. Наверно, и там сидели на приступочках старухи, пряли, вязали, а греки придумали мойр. Римляне таких старух называли парками, тоже богини судьбы. В Античности люди были смелее и глубже нас, раз за древней старухой сумели увидеть богиню судьбы, за внешним суть. Вот Роза Моисеевна, она же определяет вашу жизнь, хотите вы того или не хотите, и не только тем, что приковывает вас к дому, а всей своей судьбой, которая накладывается на вашу, ибо мы отвечаем за дела наших предков по крайней мере до четвертого колена.
Илья перевел дыхание, пора было кончать речь, идти к Кузьмину, и пусть Петя займется своими делами, а то время-то бежит, а он, как в народном присловье, «все разговоры разговаривает, а не дело делает». Но на уход к Кузьмину надо было перейти мягче, не обрывая резко:
— А ведь хорошо было бы изобразить старух у подъезда, даже и в нашем псевдореалистическом театре как хор в древнегреческой трагедии, сопровождающий жизнь героя. Ну что-нибудь вроде как в «Царе Эдипе», хотя там, правда, хор стариков, а не старух, ну да это для нас все равно. Надо бы Кузьмину эту идейку подбросить, местному нашему писателю. Может, использует? Кстати, я и зайти обещался. Уже пора, — он посмотрел на часы.
