– Дорогие браться и сестры, – разнесся под сводами голос старика. – Как вы уже знаете, наши враги снова близки к тому, чтобы докопаться до истины. Вынужден сообщить, что они уже побывали здесь и протянули к нам руки.
По собравшимся прошел встревоженный ропот, и глава Братства вскинул руку. После чего обратился к Эльзбет Рехштайнер, которая до сих пор держалась в тени.
– Мы успели предупредить Эльзбет задолго до появления врага, – сообщил старец. – Но ее все-таки обнаружили, так что ей пришлось исчезнуть на несколько недель. Многие из вас считали ее мертвой. В том, что она снова среди нас, есть повод для радости… – Он выдержал небольшую паузу. – Но я надеюсь, что и Эльзбет даст нам повод для радости, в особенности в том, что касается местонахождения кольца…
Зловещее эхо его голоса еще не стихло, а все взоры уже были обращены в сторону знахарки.
Эльзбет Рехштайнер расправила плечи. Несколько недель она провела у своей племянницы в Вальдрорбахе, в постоянном страхе, что ее обнаружат. Страх и недостаток сна оставили на ее удрученном лице глубокие морщины. Наконец знахарка собралась с духом и обратилась к Братству:
– Люди, о которых говорит наш старейшина… – начала она нерешительно. – Да, они были у меня. Они перевернули вверх дном мое жилище в поисках кольца. Но остались ни с чем.
Старик облегченно кивнул:
– Значит, ты надежно его спрятала.
– Я его не прятала. Я избавилась от него.
На несколько секунд в крипте воцарилась гробовая тишина. Затем все принялись взволнованно переговариваться, и старик со злостью хлопнул ладонями.
– Успокойтесь! Успокойтесь же! – воскликнул он. – Если вы не прекратите, вас наверняка услышат в церкви! Утренняя служба начнется с минуты на минуту.
Когда собравшиеся наконец утихомирились, старик обратил к Эльзбет налитое кровью лицо:
– Что ты сделала?
– Теперь оно в руках Божьих, ибо там оно в его власти.
Нерешительно и тщательно выбирая слова, знахарка рассказала Братству о своем поступке.
– Уверена, этих людей отправили сюда, чтобы довести когда-то начатое дело до конца, – закончила она. – Этот чернокожий мужчина хитер и пронырлив. И он проделал сюда долгий путь. Должно быть, его прислал некто могущественный. Я послушала, что говорят люди. Он побывал и у других знахарок и всех спрашивал об одном и том же. Расспрашивал по трактирам, рыскал по кладбищам, копался в церковных книгах… Ни он, ни его подельники не сдадутся, пока не найдут то, что ищут. Я не могла сидеть сложа руки.
– Ты… отдала соколу наше кольцо! – Старик растерянно покачал головой. – Нельзя было этого допустить, ни в коем случае! Разве я не говорил тебе тогда, в хижине, сколь много значит твоя миссия? Что теперь станет с кольцом, кто знает? Больше мы над ним не властны.
Эльзбет подобралась.
– Оно никогда не было нашим. Сохрани я его, и оно оказалось бы в руках врагов. Вам бы этого хотелось? Когда птица опустилась на подоконник, меня вдруг охватило странное предчувствие…
– Проклятье!
Это выругался коренастый мужчина в потертом кожаном фартуке, какие носили пфальцские извозчики. То был Дитхельм Зеебах, хозяин «Зеленого древа». Он тоже был в хижине Эльзбет пару месяцев назад.
– То есть ты избавилась от кольца, повинуясь какому-то предчувствию? – прорычал он. – Ты была хранительницей, Эльзбет! Братство доверило тебе оберегать кольцо. Что на тебя нашло?
– Птица… она была как знак, – неуверенно возразила знахарка, – словно явилась из другого времени. – Она вскинула подбородок. – И в итоге разве я не права оказалась? Не забывай, тайна, которую мы храним, способна изменить судьбу империи… судьбу всей Европы! Или ты думал, те люди самым вежливым образом расспросили бы меня о кольце и отбыли восвояси? – Она горестно рассмеялась. – Нет, они бы пытали меня, пока не вызнали все, что нужно!
– Так почему же ты просто не спрятала кольцо? – вступил в разговор еще один из членов. Канатчик Мартин Лебрехт многие годы состоял в Братстве, и его слово имело вес. – Ты могла бы закопать его в лесу или передать кому-нибудь из нас. Мы бы все поняли.
– А я, по-твоему, не думала об этом, Мартин? – Знахарка снова рассмеялась. – Но что бы от этого изменилось? Эти люди все равно разыскали бы меня и пытали бы, пока я не раскрыла им тайну.
