Матис наблюдал за наступлением из своего укрытия за деревянным щитом. Рядом с ним, вооруженный специальным толкателем, Ульрих Райхарт спокойно и не отвлекаясь набивал порохом Толстушку Хедвиг.
– Теперь посмотрим, на что эта пушка годится в действительности, – ворчал орудийщик. – Вот увидишь, Матис, когда все это закончится, Эрфенштайн тебе трон из железа воздвигнет.
Его голос почти сливался с криками и выстрелами.
– Или клетку, чтобы в ней же и утопить, – рассеянно пробормотал Матис.
Кряхтя от натуги, он поднял к жерлу каменное ядро весом почти в тридцать фунтов и с помощью обмотанного в ткань шеста затолкал внутрь. После чего в последний раз осмотрел пушку, выискивая трещины. Единственная, даже самая мелкая трещинка могла разнести орудие вдребезги.
«Тогда мне, по крайней мере, не придется быть свидетелем тому, как Мельхиор фон Таннинген сложит короткий стишок о моей бесславной кончине», – подумал он.
Затолкав ядро в ствол, Матис принялся выставлять угол с помощью большого ворота.
– Черт, почему все так долго? – ругнулся Райхарт и посмотрел в сторону крестьян.
Те взбирались по лестницам на крепостные ворота. Оружием юнцам служили серпы, короткие копья и топоры.
– Если не поторопимся, наместник ни одного из молодчиков родителям не вернет! – мрачно продолжал старый орудийщик. – Разве что по частям.
– Нужно навести орудие, – кратко ответил Матис. – От того, что мы по воздуху стрелять начнем, крестьянам тоже немного проку будет.
Вращая ворот, юноша увидел сквозь щель между щитами, как один из крестьян с криком свалился с лестницы. Из груди у него торчало древко копья. Филипп фон Эрфенштайн надел лишь кольчугу и шлем, чтобы сохранять подвижность, сражаясь за стены. Вооруженный коротким мечом, он схватился сразу с тремя противниками, которые пытались столкнуть его вниз. Размахивая руками, с лестницы сорвался второй крестьянин. Он рухнул прямо перед воротами и остался лежать, скорчившись от боли. С противоположной стороны крепости доносились разрозненные выстрелы, но ландскнехты Шарфенека так и не появились. Похоже, они действительно ограничились отвлекающим маневром у южной стены.
«Там, где безопаснее всего, – подумал Матис. – А наши крестьяне истекают кровью!»
Наконец он навел орудие. Ульрих протянул ему подожженный фитиль, и парень подпалил им заряд в запальном отверстии. Порох разгорался медленно и равномерно. При этом звук был такой, словно рядом угрожающе шипела змея. Матис подал знак Райхарту, и они оба заткнули уши.
Затем раздался грохот такой силы, что оба орудийщика рухнули наземь. Толстушка Хедвиг, несмотря на свой вес, откатилась на несколько шагов назад, пока ее не остановил взрытый ею же вал. Их заволокло дымом, и увидеть что-либо не представлялось возможным. Глаза слезились, в ушах гудело. Матис встал на колени и попытался хоть что-то разглядеть в рассеивающемся тумане. Деревянный щит, стоявший до сих пор перед пушкой, бесследно исчез, осталось лишь несколько обгоревших обломков, разбросанных по земле. Над выжженным холмом внезапно повисла зловещая тишина. Казалось, и защитники, и атакующие уставились на громадного монстра, что послужил причиной этому адскому грохоту. Лишь через некоторое время сквозь пороховой дым показалась стена.
Посередине ее, на высоте десяти шагов, зияло небольшое отверстие овальной формы.
– Проклятье, слишком высоко взяли! – выругался Ульрих Райхарт. – Нашим туда ни за что не забраться.
Матис прикусил губу. Момент внезапности миновал. И неизвестно, сколько еще продержится Толстушка Хедвиг, пока не взорвется. Матис коснулся орудия и изумленно отдернул руку. Металл стал обжигающе горячим.
– У нас в запасе еще один, максимум два выстрела! – перекричал он звуки вновь разгоревшегося сражения. – Потом придется подождать, иначе Хедвиг разнесет на куски.
– Подождать? – Ульрих одарил его непонимающим взглядом. – Слишком близко от стены. Мы у них как на ладони! К тому же пушку нельзя надолго оставлять без защиты. Иначе они разнесут ее на куски!
Над головой просвистела пуля от аркебузы, и Матис пригнулся. Защитники действительно открыли огонь по орудийщикам.
