— Однако…
Решив, что он уже достаточно слышал и его могут заподозрить в подслушивании. Жиль тихонько постучал и проскользнул в комнату, где держали военный совет в узком кругу. Он увидел Лафайета, стоявшего, подобно петушку, перед могучим и холодным Рошамбо, шевалье де Тернея, сидящего в кресле и постукивающего концом трости о башмак, майора де Жима, адъютанта Лафайета, который жался к окну, стараясь сделаться как можно неприметнее, и, наконец, герцога де Лозена — он ходил взад и вперед от одного к другому со скрещенными на груди руками и разгневанными глазами, сверкавшими, подобно карбункулам. Было совершенно очевидно, что Лозен готов уже к рукопашной схватке.
При появлении Жиля герцог нахмурил брови и, после того, как юноша приветствовал присутствующих в соответствии с уставом и подошел к столу, за которым обычно сидел, раздраженно взмахнул рукой и запротестовал:
— Господа, мы собрались здесь, дабы обсудить вопросы исключительной важности, и низшим чинам нечего здесь делать! Присутствие этого мальчика представляется мне совершенно излишним, поскольку планы наших действий должны храниться в секрете от подобных людей.
Жиль покраснел от гнева, и рука его инстинктивно потянулась к эфесу шпаги. Враждебность герцога к нему ничуть не уменьшилась за время долгого плавания; с той поры, как они высадились на сушу, Лозен не упускал случая продемонстрировать юному секретарю свое презрение и не скрывал неприязни. Дружба, питаемая к нему Ферсеном, не исправила положения: со времен Версаля обоих молодых людей связывало глухое соперничество, причиной коего была… королева Франции.
Однако слова Лозена не очень понравились Рошамбо, смерившего герцога ледяным взглядом.
— Какая муха вас укусила, сударь? Вы что, знаете лучше меня, когда мне нужен мой секретарь, а когда нет? Мне необходимо ему продиктовать письмо к генералу Вашингтону, если, конечно, вы сами не соблаговолите взять перо и…
Шевалье де Терней издал сухой смешок, передававший охватившее его раздражение.
— Герцог де Лозен великолепно разбирается в фортификации, но не в искусстве ведения переписки, к тому же он излишне много мнит о себе.
Идите сюда, мой мальчик, и приготовьтесь писать. Вы нужны нам.
Молодому герцогу весьма не понравилось, как его поставил на место адмирал. Он поджал губы, ледяным тоном попросил позволения удалиться, затем холодно отвесил всеобщий поклон и вышел из комнаты, провожаемый взглядом Рошамбо.
— Он прирожденный солдат, — заметил генерал. — Жаль, что он так плохо понимает дисциплину, совсем не умеет сдерживаться, не владеет искусством молчания и ведет себя подобно средневековому барону!
— Ведь он по крови одновременно принадлежит к Биронам и Лозенам, этим все сказано! — ответил ему шевалье, пожав плечами. — В крови этих людей пылает бунт. Бунт и неумение быть ловким… поскольку вы не можете не признать, что он оказал вам услугу, предоставив возможность поставить его на место и удалить отсюда.
Ведь вы были не слишком довольны его присутствием при этом первом… и столь важном разговоре?
Рошамбо рассмеялся.
— Судя по столь своевременно и ловко оказанной мне помощи, это можно сказать и о вас, мой дорогой! Признайтесь же, что вы его весьма не любите…
— Герцог де Лозен меня ненавидит, презирает и полагает, что я трус, совершенно не представляя себе при этом причин и побуждений моих поступков. С чего же мне любить его! Однако вернемся к нашему разговору, господин де Лафайет.
Вам не стоит вникать в наши… семейные дела!
Посланник Вашингтона, все это время следивший за вышеописанной сценой с удивлением и не без некоторого удовольствия, поскольку любил Лозена не более своих собеседников, позволил себе улыбнуться.
— За те несколько раз, что я имел честь быть приглашенным в кружок Ее Величества, я узнал множество вещей, — сказал Лафайет, даже не пытаясь скрыть легкой грусти в своих словах. — Я узнал, что господин де Лозен весьма охотно употребляет повелительный тон, каковы бы ни были обстоятельства и персоны, при этом присутствующие. Теперь вы можете мне сказать, господа, что вы желаете, чтобы я передал генералу Вашингтону? Намереваетесь ли вы следовать маршем на Нью-Йорк?
