— Не заблудился. Скорее растерялся.
Агрессивный тон мужчины заставил Питтмана насторожиться. Инстинкт подсказывал, что правду говорить нельзя.
— На десятом этаже лежит мой сын. Мне разрешено оставаться около него по ночам. Но иногда я просто не могу заставить себя идти к нему.
— Хм. На десятом этаже, говорите? И что, серьезно болен?
— Рак.
— Да, действительно серьезно.
Человек говорил с таким явным безразличием, что Питтману стало не по себе. Он придумал на ходу вполне правдоподобную версию. И вид у него был прямо-таки невинный. Упаси Бог открыть настоящую причину своего появления в больнице типу, который неизвестно что прячет под ветровкой.
Звук шагов заставил Питтмана оглянуться. В помещении появился второй здоровяк — в плаще. Он стоял, прислонившись к стене, как раз напротив того места, где раньше находился человек в ветровке. На их одежде не было следов дождя. А дождь начался уже минут пятнадцать тому назад. Значит, они ждали по крайней мере четверть часа, подумал Питтман. С какой целью? Тут он вспомнил о человеке с сигаретой и втором, на лестнице, и еще больше напрягся.
— В таком случае вам лучше побыстрее подняться к вашему парню, — произнес тот, что в плаще.
— Вы правы, — ответил Питтман, нажимая на кнопку вызова и чувствуя, что нервы на пределе.
Неожиданно раздался звонок, и двери кабины раздвинулись.
— Я не могу взять на себя такую ответственность!
— Никто этого от вас и не требует. Теперь он мой пациент.
Кабина была переполнена. Двое санитаров поспешно вывезли из нее каталку, на которой лежал человек с кислородной маской на лице. От левой руки больного тянулась гибкая трубка к капельнице с физиологическим раствором. Капельницу держала медицинская сестра, семенящая вслед за каталкой. Худощавый молодой человек спорил с пожилым краснолицым мужчиной, со стетоскопом на шее и папкой в руках, в которой, видимо, была история болезни.
— Но риск слишком...
— Я же сказал, что всю ответственность беру на себя.
Молодой человек выскользнул из лифта, и в тот же самый момент Питтман почувствовал, как чьи-то руки обхватили его сзади за плечи и отшвырнули в сторону. Каталка, два санитара, медсестра и молодой человек пронеслись мимо него по направлению к лестничной клетке. Когда краснолицый бросился вслед, чтобы остановить их, на его пути встали двое верзил, находившихся в лифте.
— Проклятье! Сейчас же пропустите меня!
— Спокойно, док. Все в полном ажуре.
Питтман поморщился от боли в плечах. Через стеклянную дверь он увидел, как человек на площадке бросился к входным дверям и распахнул их. Санитары протолкнули каталку через дверной проем, приподняли и помчались вниз по ступеням, ведущим к выходным дверям. Все еще удерживаемый за плечи, Питтман повернул голову и заметил снаружи у дверей того, кто недавно курил сигарету.
Санитары с каталкой, медицинская сестра и напористый молодой человек исчезли в ночи. Мрачный коренастый мужчина, отпустив Питтмана, выскочил на лестничную клетку и оттуда через входную дверь на улицу.
Человека со стетоскопом била дрожь.
— Господи, я позвоню в полицию. Они не имеют...
Конца фразы Питтман не услышал. Его заглушил звук захлопывающихся дверей частной «скорой помощи», стоявшей у входа. Он выбежал наружу. И вглядываясь во тьму, увидел отъезжающую «скорую» и следующий за ней темный «олдсмобиль».
Питтман, не задерживаясь, выбежал под дождь. Наблюдая, как изо рта при дыхании вырывается пар, он шлепал по лужам в ту сторону, где на углу находилась неотложная помощь. Там было легче поймать такси. В этом Питтман убедился, еще когда навещал Джереми.
Такси вынырнуло из-за поворота, едва не сбив Питтмана.
— Не зевай, приятель!
Питтман поспешно влез в машину.
— Видите впереди частную «скорую»? — Он показал туда, где в квартале от них серый микроавтобус и «олдсмобиль» остановились у светофора. — В ней мой отец, его перевозят для лечения в другую больницу. Держитесь за ними.
— Что-то не так в этой больнице?
— Нет необходимого оборудования. Быстрее. Пожалуйста. — Питтман вручил водителю двадцать баксов, и такси рванулось вперед.
Питтман сидел на заднем сиденье, стирая со лба капли дождя и пытаясь восстановить дыхание.