– Вот уж не ожидала, – сказала я, задыхаясь от гнева, – что и ты станешь моей тюремщицей. Такова твоя плата за мои подарки?
Мьетта строптиво повела плечами.
– Сюзанна, разве я могла отказаться? Мне приказали. Да я и не причиняю тебе вреда, я только приношу тебе поесть.
– Ты заодно с ними, и в этом весь вред!
– Я не заодно. Но не я командую Шареттом, а он мною.
Она оглянулась на дверь, а потом сделала мне знак, чтобы я ела. Рассерженная, я начала резать ножом ветчину. Мьетта наклонилась ко мне, ее губы почти коснулись моего уха.
– Знаешь, почему тебя заперли? Это все из-за Военного совета.
– Не понимаю, – произнесла я. – Совет был и вчера, однако вчера я могла ходить по городу.
– Я тоже не понимаю. Может быть, сегодня приехали такие люди, что Шаретту не выгодно, чтобы ты с ними встречалась?
Это объяснение показалось мне неправдоподобным.
– Ну и кто же сегодня приехал?
– Утром – Боншан, Буленвилье, Жоли. А еще ночью – Ларошжаклен и Тальмон…
Кусок застрял у меня в горле. Я медленно отложила вилку и пораженно смотрела на Мьетту.
– Кто, ты говоришь, приехал? Ну-ка, повтори последнее имя!
– Тальмон, – удивленно произнесла она.
– Принц де ла Тремуйль де Тальмон?
– Не знаю, принц или не принц. Он приехал из Шато-Гонтье.
Из Шато-Гонтье! Одного из наших замков! У меня перехватило дыхание.
– Боже мой, Мьетта, это же отец! Мой отец здесь.
Теперь мне стала очевидна вся подлость Шаретта. По-видимому, он и не думал выполнять свое обещание и помогать мне. Мой отец находится в Фонтенэ-ле-Конте, в одном городе со мной, и Шаретт запер меня, спрятал от его глаз! Ну и сволочь же этот Шаретт, ну и сукин сын!
Мьетта смотрела на меня с недоверием.
– Твой отец – принц?
– Ну еще бы! У меня первый муж был тоже принц, и я сама принцесса, хотя сейчас об этом не часто хочется вспоминать.
Я взглянула на Мьетту с решительностью, от которой она слегка попятилась.
– Я хочу убежать, Мьетта. Слушай, мне это совершенно необходимо. Если я упущу этот шанс, я буду последней дурой на свете.
Мьетта принялась лихорадочно собирать тарелки на поднос.
– Меня в это не вмешивайте, мадам. Мне жизнь еще дорога. Шаретт прикажет меня четвертовать, если я чем-то вам помогу. Или привяжет к лошади и пустит гулять по ландам.
Я схватила ее за руку. У Мьетты были недостатки – жадность и страсть к приключениям. Почему бы не сыграть на этом?
– Послушай, если ты поможешь мне, мой отец озолотит тебя. Я возьму тебя к себе, ты будешь жить как у Христа за пазухой. Намного лучше, чем здесь. Ну, что ты теряешь? В отряде Шаретта с тобой обращаются как с подстилкой. Не может быть, чтобы это тебе нравилось. И вовсе не обязательно, чтобы Шаретт тебя четвертовал. Мы будем в безопасности у моего отца. У тебя будут красивые платья, всякие золотые вещи – и все только за то, что ты поможешь мне!
– Нет, об этом и говорить не стоит, – твердила Мьетта, но я чувствовала, что упрямство ее тает. – Разве только.
– Что? – горячо спросила я.
– Вы подарите мне изумрудное колье? Я всю жизнь мечтала о нем. Как-то раз к Шаретту приезжала мадам де Ларошжаклен, у нее было такое ожерелье. Я думала, что сойду с ума от зависти.
– Черт побери, конечно, я подарю тебе это колье, только помоги мне!
Мьетта деловито блеснула серыми глазами.
– Ну и что нужно сделать?
Я поспешно сняла с шеи запаянную ампулу.
– Возьми. Это яд, цианистый калий. Герцог де Кабри, который сторожит за дверью, непременно попросит тебя принести ему вина. Ну а ты подсыпешь туда яду.
Мьетту волновала вовсе не моральная сторона вопроса.
– Ага, я подсыплю, а он как начнет вопить. Сбегутся все, кто есть в этом доме.
– Да нет же, дурочка! Он вздохнуть не успеет, подохнет сразу же. Туда этой свинье и дорога. Такой яд убивает мгновенно, я знаю…
Я вспомнила барона де Батца, который дал мне его. Все-таки нашелся случай, чтобы пустить ампулу в ход. Ей-богу, совесть меня не будет мучить.
– Но перед этим, Мьетта, тебе надо разыскать Брике. Ты знаешь его?
– Да. Такой худой хитрый мальчишка… Он бродил где-то поблизости.
– Он обещал появиться сегодня вечером. У него ловкие руки, пусть украдет лошадей. Одну для меня, другую для вас обоих. Я не собираюсь пешком метаться по Фонтенэ-ле-Конту, разыскивая отца.
