Эдвард и Филип были не просто друзьями. Будучи адвокатом, Стаки уже много лет работал на фирму Эдварда и благодаря деловому чутью и удачным сделкам последнего имел бешеные доходы.
Стаки оглянулся по сторонам, но нигде — ни в беседке, ни на террасе, ни в гостиной — его друга не было видно. Лицо его расплылось в ухмылке.
— Уж кто-кто, а я знаю Эдварда… Держу пари, что он флиртует в укромном уголке с какой-нибудь пташкой.
Улыбнувшись еще раз пожилому господину, Филип чмокнул в щечку обворожительное молодое создание, стоявшее рядом с ними.
— Как дела, крошка? — спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил обход гостей. Как примерный хозяин, он с каждым старался перекинуться словом, каждому улыбнуться или кивнуть. Временами он останавливался рядом с кем-нибудь из гостей, чтобы, как принято, поболтать с ним о том, о сем.
Эдвард Луис тем временем вовсе не флиртовал, как полагал его друг Фил Стаки. Он стоял в кабинете Фила у огромного, черного дерева, письменного стола и разговаривал по телефону с Нью-Йорком. Лицо его, правильное и по-мужски притягательное, было омрачено досадой.
— Моя секретарша должна была обо всем позаботиться. Она не звонила тебе? раздраженно спросил он.
— Звонила, — нервно ответил ему женский голос на другом конце провода. — С твоей секретаршей я общаюсь гораздо чаще, чем с тобой.
Эдвард подавил в себе раздражение. С Джессикой у него была давняя связь, они жили вместе, однако в последнее время он стал замечать, что девушка ему в тягость. Похоже, их роман исчерпал себя.
— Ну, ну, — проворчал он в трубку, глядя через огромное окно кабинета на залитые солнечным светом холмы. Снизу, наверное, из беседки, слышались звуки музыки и голоса гостей.
— В конце концов я тоже имею право на личную жизнь, — добавила Джессика тем плачуще-агрессивным тоном, которого Эдвард терпеть не мог.
— Эта неделя в Лос-Анджелесе для меня очень много значит, — уговаривал ее Эдвард, пытаясь придать голосу как можно больше мягкости. — Ты мне нужна здесь.
— Мог бы предупредить, — фыркнула Джессика. — Или ты думаешь, что мне достаточно свистнуть, чтобы я прибежала, как собачонка?
— Джессика, — простонал в трубку Эдвард, но тут же взял себя в руки и продолжил нарочито спокойным и терпеливым тоном, — с чего ты взяла, что похожа на собачонку, которой достаточно свистнуть?
— Именно это чувство ты постоянно во мне поддерживаешь. По-моему, будет лучше, если я соберу чемоданы и съеду с твоей квартиры.
— Если ты так решила — пожалуйста! — с неожиданным облегчением выдохнул Эдвард.
— Поговорим об этом, когда ты вернешься в Нью-Йорк, — обиделась Джессика. Но Эдварду не хотелось откладывать на потом уже, по-видимому, неизбежный разговор с неприятными — и также скорее всего неизбежными — сценами.
— Если хочешь поговорить, — сказал он холодно, — то момент вполне подходящий, ничуть не хуже любого другого.
— Вот и прекрасно, меня он тоже устраивает, — ответила Джессика дрогнувшим голосом. — Всего хорошего, Эдвард! — И она бросила трубку.
Какое-то время Эдвард стоял, прижимая к уху телефонную трубку.
— Всего хорошего, Джессика! — подавленно произнес он, хотя понимал, что девушка уже не слышит его, и, вздохнув, положил трубку.
«Вот и закончился наш роман с Джессикой», — подумал Эдвард. Он провел рукой по коротко стриженным, слегка вьющимся темным волосам, уже посеребренным кое-где сединой, одернул темно-серый пиджак и вышел из кабинета Фила.
Спускаясь по лестнице, он бросил взгляд на гостей, развлекавшихся во внутреннем дворике виллы. Особого желания присоединиться к ним у него не возникло.
«Черт бы взял эту Джессику!» — подумал он. Хотя отношения между ними в последнее время складывались не безоблачно, своим внезапным «прощай» она все же испортила ему настроение. Конечно, он понимал, что терзаться у него нет причин, и все-таки был раздосадован: «Неужто и правда, женщины не способны понять, что у мужчины, кроме роли героя-любовника, могут быть и другие занятия?»
Навстречу ему поднимался молодой человек. Это был Вэнс, один из его сотрудников, работавший в лосанджелесском отделении «Луис Энтерпрайзиз». Увидев шефа, он с облегчением вздохнул:
