С момента возникновения органической природы господство внешней причины в каждой данной системе уступает место причине внутренней, появляется взаимообусловленность строения и развития данной системы. Если в мире неорганической природы можно оперировать только вопросом «почему?», то здесь уже необходимо обратиться к вопросу «зачем?» Можно спросить: «почему греет солнце? почему идет снег? почему извергается вулкан?» Но нельзя спросить, зачем все это происходит, так как причина всех этих явлений лежит вовне. Однако с полным основанием можно исследовать: зачем растениям нужны листья, зачем птица строит гнездо, зачем змея сбрасывает кожу. Организм — это уже система, связанная внутренней необходимостью и не несущая в себе, как данная система, пока она не нарушена, антагонистических противоречии. «В этом мире наша первая обязанность, — пишет Н. Винер, — состоит в том, чтобы устраивать произвольные островки порядка и системы»7. Развитие этих новых органических систем из поколения в поколение стремится ко все большей внутренней взаимосвязи, ко все большему единству закономерностей, их составляющих. В то же время каждая из этих систем еще находится в более или менее антагонистическом противоречии но отношению к другому организму, по отношению к другому виду.
Борьба за существование в растительном и животном мире выступает перед нами как дальнейшая форма саморазвития материи. В этой борьбе антагонистические противоречия теснейшим образом переплетаются с неантагонистическими противоречиями: внутренней целесообразности отдельных организмов и более или менее организованными формами их совместной жизни. Здесь в равной степени господствуют и внешняя слепая и чуждая для данной системы причина, и внутренняя, вытекающая из самой ее сущности, закономерность.
В развитии органической жизни обе вышеназванные тенденции самопреобразования материи выступают еще более ярко. С одной стороны, все растущее разнообразие новых и новых форм жизни утверждает стремление к самоусложнению мира. С другой стороны, высокоорганизованные формы, вытесняющие примитивную организацию, знаменуют своим появлением актуализацию тенденции к единой системе закономерного развития в форме неантагонистических противоречий, в форме все усложняющегося гармонического единства взаимосвязанных и взаимообуславливающих друг друга процессов. Однако развитие на этом этапе проходит еще в стихийной антагонистической борьбе и уничтожении одной целесообразной системы другой, в яростном процессе борьбы за место под солнцем. В этой жестокой борьбе утверждались и предки человека.
Но вот в мир пришел разум. Возникнув и развиваясь в труде, он явился качественно новым фактором саморазвития материи. Сознательный труд постепенно делался все более важным орудием ее самопреобразования в практике человечества. Стихийных процесс становился осознанным процессом, слепая тенденция — осознанной целью.
Конечно, человек очень долго не понимал выпавшей на его долю великой роли разума и воли материи, миллиарды лет во мраке неорганического существования, в смутных ощущениях и неумолимых инстинктах животной жизни, стремившейся к все более сложному единству бытия. Но материальная практика человеческого общества, субъективно подчиняясь собственным эгоистическим целям человека, объективно продолжила общую нить самопреобразования материи. Будучи наиболее высокоорганизованной, обладающей сознанием материальной системой живой природы, общественный человек стал целеустремленно приводить доступные ему явления мира к соответствию своей человеческой логике, в которой отразилось не что иное, как сама логика вещей.
Его практика, продолжая общую тенденцию развития мира, оказалась направленной и на создание бесконечно разнообразных, все более сложных явлений второй природы, и на преодоление антагонистических противоречии во всех подвластных ему областях действительности. Становясь хозяином земли, человек начал создавать все новые и новые, все более разветвленные и универсальные целесообразные системы, постепенно вытесняя господство внешних причин, используя их и заставляя «коллективно» работать в единой системе разумного, человеческого мира. Оп подчинил своей логике не только собственную природу, но и природу неорганическую, начав с простейших целесообразных построек и следуя все дальше по пути целесообразности, пришел к. созданию сложнейших машин и механизмов. Наконец, все глубже познавая явления неорганической и живой природы, закономерности бытия и процессы мышления, человек создал автоматику, способную производить не просто физическую целесообразную работу, но и обладающую отражающей ж резюмируюшей способностью.
