«Общие законы движения внешнего мира и человеческого мышления, по сути дела, тождественны»>5. Эта мысль Энгельса содержит вполне конкретный смысл, и понимать ее нужно, думается, во всей ее конкретности. Человеческое сознание, будучи отражением но только всеобщих законов, но и их реального бытия в форме взаимодействия частных явлений, принципиально способно отразить всю действительность как саморазвивающийся процесс. Причем само движение мысли не может не отражать реальные процессы действительности в ее диалектическом саморазвитии. «Продвижение» сознания по пути постижения истины не может не быть поэтому движением подлинно диалектическим, процессом, не пассивно следующим только некоему волевому импульсу познающего «я», извне «подталкивающего» мысль по ступеням познания, но процессом, саморазвивающямся на основе внутренней диалектики, отразившей диалектическое саморазвитие вселенной.
2. ДИАЛЕКТИКА МЫШЛЕНИЯ. ФАНТАЗИЯ
Если мы рискнем даже в самой общей форме представить себе диалектику творческого мышления, мы увидим, что соответствие содержания сознания «общей природной связи» — не в каком-то переносном или условном смысле, но в самом прямом — очевидно. Всеобщие законы и закономерности действительности, их глубинная взаимосвязь находят адекватное отражение в абсолютных и относительных законах теоретической истины. Научная истина — идеальное отражение строгого царство сущностей. С другой стороны, проявление всеобщих закономерностей в форме их зримого бытия, в виде реальных, конкретных фактов и событий находит отражение в непосредственной образности мышления. Диалектика понятия и образа воспроизводит совершенно реальную диалектику сущности и явления сущности. Тогда диалектика истинности и красоты предстает перед нами как диалектика сущности, абстрактно познанной в самой себе, и сущности, непосредственно раскрывшейся в ее закономерном явлении.
Однако, поскольку ни один закон реально не существует в самом себе, получая существование лишь в конкретном явлении, и поскольку это явление также реально никогда не становится полностью закономерным, ибо сущность в действительности никогда исчерпывающе не находит своего явления (это был бы оживший гегелевский идеал), постольку сами истина и красота не только не переходят, но и не могут перейти в реальность.
Как то, так и другое есть идеальное отражение реальности. Идеальное не потому лишь, что оно порождено сознанием, но и в том смысле, что и красота, и истина — это творческое, а не зеркальное отражение, что и то и другое есть разные формы познанности, отражающей реальность, но не тождественной ей.
В то же время, оставаясь достоянием сознания, диалектика истинности и красоты отражает совершенно реальную тенденцию диалектического саморазвития материи ко все большей существенности, закономерности, целесообразности своего бытия. Эта тенденция, как мы увидим ниже, находит разумное материальное воплощение в человеческой практике, делающей материю, по образному выражению В. И. Ленина, «объективно истинной». Научная истина и красота, как бы завершая всякий раз цикл идеального (в сознании) саморазвития мира, определяют, каждая по-своему, цель последующего материального преобразования действительности, тем самым деятельно, хотя и по-разному, участвуя в практике.
Но наметив в общем, так сказать, «статическом» виде диалектические составляющие процесса познания, мы пока не коснулись динамики последнего, диалектического саморазвития этого процесса. Очевидно, и здесь следует искать прообраз в самодвижении реальной, отражаемой сознанием действительности. Подчеркиваем, что здесь не может быть речи об аналогии. Вопрос стоит о соответствии процессов познания всей остальной «природной связи», на которое столь обоснованно указывали классики марксизма.
Мы знаем, что мир развивается под знаком необходимости. Но одной лишь необходимости недостаточно для осуществления саморазвития. Необходимость, рассматриваемая в своей собственной внутренней определенности, именно в силу этой определенности но способна к развитию и трансформации, как не способна и к созданию новой, ранее не бывшей необходимости. Она
