Красота - страница 133
Следует отметить решающий момент этого рассуждения. Он вовсе не в том, что человек обязательно видит красоту в тех явлениях, которые объективно не отрицают его физической сущности, В таких явлениях он может видеть или не видеть красоту в зависимости от многих обстоятельств. Было бы весьма странным, если бы все, что не грозит нам физическим уничтожением, мы квалифицировали как прекрасное. Решающим здесь, как уже говорилось, является то обстоятельство, что человек не может видеть красоты там, где он чувствует отрицание человеческой жизни. И не может потому, что он непосредственно ощущает в явлениях, противостоящих человеческому существованию, их объективное несоответствие всей тенденции развития мира, в котором общественно-человеческая сущность должна занимать место, которое занимает.
Здесь эстетическое чувство, даже слабо развитое в других отношениях, выступает весьма определенно и бескомпромиссно. Ибо направлено оно уже не на стимулирование дальнейшего творческого процесса самопреобразования материи, но на защиту самого человеческого этапа ее развития.
Перед лицом подобной угрозы объединяют свои усилия не только все «цивилизованные» эмоции, но и самые глубины подсознания, эстетически отвергая подчас даже то, что сегодня уже «усмирено» эволюцией, что лишь когда-то было, а может быть, ( кто знает?) потенциально все еще остается безжалостным, слепым врагом разумного человеческого начала.
Во всяком случае, эстетическое ощущение трубит здесь тревожный сигнал опасности...
И тем не менее иногда даже в момент крайней физической угрозы смелый и решительный человек не может не ощутить подлинно эстетического волнения.
Альпинисты, разведчики, моряки, полярники, космонавты — все, кто рискует жизнью, выполняя свою работу, отнюдь не лишаются способности воспринимать противостоящие им, подчас весьма грозные явления, как и свое столкновение с ними, со своеобразным восхищением, в значительной мере окрашенным эстетически.
Возникнув в борьбе с окружающей действительностью, продолжив своей практикой процесс поступательного развития мира, человек все время оставался и остается активным борцом. Борьба и преодоление препятствий, иногда несравненно более могучих, чем он сам, — отличительная черт человека, идущего по пути достижения чело не чес ни к разумных целей. В практике, направленной на уничтожение разрушительных катаклизмов и драматических столкновений, человек постоянно сталкивается с ними, вскрывает их, форсирует события, сознательно использует разрушительные силы. С появлением целенаправленного человеческого труда в мире, обретшем в лице человека осознанную перспективу самопреобразования, утвердился вопрос: во имя чего? Борьба во имя ближайшей или дальней цели, борьба во имя тех или иных идеалов сделалась определяющей чертой человеческой деятельности.
Эта целенаправленная борьба определила в сознании человека и его отношение к тем драматическим событиям, в которых он так или иначе вынужден участвовать. Люди не всегда осознают, что, восхищаясь чем-то грозным, опасным, восхищаясь самим фактом борьбы, они в данном столкновении или в его возможности эстетически воспринимают прежде всего самоутверждение человечности — величайшей новой сущности преобразующей себя материи. Храбрый человек, эстетически наслаждающийся опасностью, наслаждается своей человеческой способностью противостоять стихиям, побеждать их, утверждать себя именно как человеческое существо, способное «усмирить» то, что ему противостоит.
Подчас, видя ужасные события, неизбежные в общем процессе становления человечности, мы способны воспринять их эстетически как нечто грандиозно прекрасное. Так воспринимаются кровопролитная освободительная борьба, революции, подвиги людей, идущих на смерть. Способность увидеть ужасное, грозное или страшное событие, в общей перспективе, в едином процессе становления человечности ощутить его не как нечто отрицающее этот процесс, но как неизбежное в данных обстоятельствах явление общего прогрессивного движения, явление, происшедшее
