Красный Гигант - страница 15

Егор осторожно положил плюхарик на место.

– А кто это - Нюра?

– Повариха. - Катя вздохнула. - Хорошая женщина, хоть и пулеметчица. Мы с ней подружились. Правда, ее потом пришлось на Керосинке оставить, из-за беременности…

– На какой керосинке? - не понял Егор.

– Заправочная планета так называется. Да ты ешь, не стесняйся, - Катя снова пододвинула ему лукошко с плюхариками. - Вот прилетим на Керосинку - свеженьких попробуешь. Нюра их готовит - пальчики оближешь! Мне до нее, конечно, далеко… Скучаю я по ней. А по отцу - еще больше…

– Выходит, мы с тобой друзья по несчастью… - Егор задумчиво отломил от лукошка выбившуюся хворостинку, но она, выскользнув из пальцев, приросла обратно. - У меня вот тоже отец погиб…

– Почему - тоже?! - Катя обожгла его взглядом. Егор смутился. Как ей объяснить?

– Понимаешь… есть такая скверная штука, называется «релятивистский эффект»… - Он замолчал. Кто бы мог подумать, что объяснение теории относительности может быть связано с моральными трудностями? - Короче, - запинаясь, продолжил Егор, - пока вы туда-сюда летали, там прошло много лет… Возможно, никого из них уже нет в живых…

– Ерунда какая! - Катя обиженно дернула плечом. - Если не хочешь помочь, так и скажи! - она сердито сунула ему в руки корзинку с плюхариками. - Голодай дальше! Можешь считать, что этого разговора не было!

Ее шаги быстро удалились и затихли в лабиринте проходов между ящиками.

– Катя! - позвал Егор. - Ну подожди, чего ты? Может, я ошибаюсь!

Он прислушался. Шумы на станции затихли. В паровозах, похоже, спали, оттуда не доносилось ни звука. И чего, дурак, вылез со своим релятивистским эффектом? Обидел девчонку. Разве можно так - наотмашь, по нервам? Будто нарочно старался сделать побольнее. Будто мстил за то, что самому уж с папкой не встретиться никогда. Кому мстил? Кате? Что за характер такой дурацкий! Дикарь дикарем!

Шаги вдруг послышались снова - мягкие, осторожные. Слава богу, возвращается!

– Ты извини, - начал Егор. - Я не хотел…

– Not at all! - раздался голос Купера. - Не о чем говорить! Это не стоило мне ни цента, я играл на золотой зуб мистера Тищенко.

– А, Джеймс, - разочарованно протянул Егор. - Какие новости?

– Мы подлетаем к планете Керосинка, - глаза Купера поблескивали радостной хитринкой. - Но мистер Яшка опасается, что нас опередили. Похоже, на заправке очередь… - он выудил из-под наваленных горой шинелей связку остро пахнущих сапог и принялся с интересом ее разглядывать. - Думаю, в сей момент нам следует быть рядом с Мустафа. Идем!

– Так я ж арестован, - Егор сладко потянулся.

– О, ерунда! - вежливо улыбнулся Джеймс. - Благодаря меня ты совершенно свободен.

– Серьезно? - обрадовался Егор. - Как это ты сумел?

– Очень просто, - Джеймс приложил сапог к ноге, после чего по-хозяйски перебросил связку через плечо. - Прикупил джокера к четырем семеркам…

В тесной кабине управления сидорчуковского паровоза яблоку негде было упасть от набившихся в нее красноармейцев. Егор и Джеймс, заглядывая через плечи и головы, видели большой навигационный экран, поделенный на сектора. Через один из секторов протянулась цепочка ярких точек: Земля - заправочная станция - Красный Гигант. В центре другого сектора сияла большая круглая блямба - планета, на которой паровозам предстояло пополнить запасы «керосина».

– Сколько их было-то? - спросил Яшка.

– Я насчитал четыре, - сказал Мустафа.

Он сидел за пультом и двигал блестящие рычажки, увеличивая изображение на экране.

– Приземлились они где-то здесь…

– Ну, ясный пень, - Яшка досадливо поморщился. - В аккурат на заправку!

– Может, наши? - с надеждой спросил молодой Миколка.

– Куда там, - рассудительно сказал Сидорчук. - Наши на Бебеле остались. Мы ж последний керосин со всех паровозов слили…

– То ж воно и е, - заметил Тищенко. - Белые гулеванют, не иначе. Що робыть станем, командир? Надо Семена с Нюркой выручать, не отобьются одни.

Яшка почесал в затылке.

– На четырех паровозах, поди, штыков сорок, аль боле…

– Зато у нас патроны есть! - снова встрял Миколка. - Налетим, да с пулеметов, а?

– Налетел один такой! - осадил его Сидорчук. - Они-то налегке, а мы с обозом.