Красный флаг: история коммунизма - страница 334
Но и результаты получились очень разными. Те страны, в которых сохранилась достаточно сильная государственная машина и элиты которых уже начали отходить от коммунистической идеологии в середине 1980-х, в частности Польша, Венгрия, Словения и вновь разделенные Чехия и Словакия, широко применяли неолиберальную «шоковую терапию» и успешно восстанавливали рост, пусть и за счет обнищания большинства населения. Также помогло обещание предоставления членства в Европейском Союзе — с акцентом на власть закона. В начале нового тысячелетия эти экономики восстанавливались после спада. Правда, в большинстве стран бывшего советского блока государство очень ослабло, и неолиберальные штурмы, состоявшиеся в этих странах, лишь еще сильнее их надломили. Правительствам не хватало силы и авторитета для того, чтобы осуществить рыночные реформы, из-за этого возникли коррумпированные клептократические экономики — горестные компромиссы между плановой и рыночной экономикой. Предприниматели и бывшие функционеры вскоре «захватили» эти государства, борющиеся за выживание, подкупом выбивая у чиновников себе льготы; налоги не собирались, иностранные инвесторы остерегались вкладывать средства в такие государства, а капитал, вместо того чтобы расти, утекал на серые офшорные счета.>{1277}
Наибольший провал постиг неолиберальные эксперименты в самой России. В 2000 году российская экономика уменьшилась более чем на треть по сравнению с 1989 годом — это была более серьезная рецессия, чем в Америке в годы Великой депрессии>{1278}. Коллапс советского государства и разворовывание его экономики начались уже при Горбачеве, но неолиберальная политика, проводившаяся посткоммунистическим правительством Ельцина, лишь усугубила проблемы>{1279}. Стремительная приватизация привела почти к таким же последствиям, как и выкачивание активов государственных предприятий коррумпированными капиталистами, бывшими у власти, а беззаконие крайне негативно повлияло на инвестиции и ускорило утечку капитала. Корень всех проблем, как и ранее, заключался в слабости государства[888], которое не могло собирать налоги, выполнять юридические нормы и контрактные обязательства, а также бороться с организованной преступностью и бюрократически-капиталистическими хищениями. Наконец, в 1998 году наступил коллапс, последовавший за падением цен на нефть[889].
Иностранные инвесторы, финансировавшие гигантский правительственный долг, перестали доверять стране и подали иски. Российское государство было вынуждено пойти на дефолт по своим долгам[890], испытав унижение перед своим основным консультантом, МВФ, и подготовив почву для ответного удара против Запада и его либеральной демократии в 2000-е годы. Президент Владимир Путин — внук одного из поваров Ленина и Сталина и бывший офицер КГБ — сумел объединить капиталистическую экономику со все более авторитарной политикой, реабилитировав некоторые из символов сталинского прошлого; одним из его первых указов было возвращение музыки (но не слов) прежнего советского государственного гимна, введенного в 1944 году и отмененного Ельциным в 1990 году[891].
Финал советского коммунизма привел к одному из величайших экономических спадов XX века, а фактический конец китайского коммунизма — к одному из величайших за век — если не за всю историю — экономических успехов. Китайский режим, при всех его недостатках, поднял из бедности больше людей, и притом более стремительно, чем любое другое современное правительство, взяв на вооружение новую глобальную экономику и разрешив экспорт товаров на Запад. После краткого охлаждения отношений, последовавшего за бойней на площади Тяньаньмэнь, Дэн Сяопин двинулся вперед, продолжив в начале 1990-х рыночные реформы. И в 1993 году последовал окончательный отказ от традиционной командной экономики, был отменен план. Но в Китае, в отличие от Советского Союза, стимулирование рынков не привело к подрыву основ государства, более того — китайские коммунисты усилили страну. Их собственный опыт, почерпнутый в 1980-е годы, а также опыт ельцинского СССР
