Вражда между де Гито и де ля Шатром уже не являлась тайной ни для кого. Но Жанна не стала мириться с таким положением вещей. Несмотря на большое уважение к Раймону де ля Шатру, она отрубила зло и жестко: «Кто из вас первым поднимет оружие на другого, тому я собственноручно снесу башку!» В правдивости ее обещания не сомневался ни тот, ни другой, — сеньора всегда держала свое слово — поэтому старые счеты были отложены до поры до времени.
Возможно, Жанна и рассталась бы с де Гито, — все-таки Раймон де ля Шатр, практически ее учитель воинского искусства, оставался гораздо ближе ей по духу — но сеньоре импонировала преданность де Гито общему делу и невероятная жестокость, с которой тот расправлялся с врагами. Жерар де Гито был храбр до безумия, в бою не пас задних, а когда дело доходило до расправ, резал пленников как мясник, без малейшего сострадания — в отличие от де ля Шатра, кому подобная кровожадность претила. Рыцарь де ля Шатр не ушел от Жанны, устраивающей кровавые вакханалии, только потому, что это было бы предательством с его стороны.
Жанне не хотелось терять столь преданных бойцов, и она нашла приемлемый выход из создавшегося положения, отослав де Гито в Ла-Рошель, самый крупный и оживленный порт на атлантическом побережье Франции, где сходились практически все морские пути. Жанна постоянно держала руку на пульсе торговли в Ла-Манше.
Жерар де Гито поселился в Ла-Рошели под вымышленным именем и вскоре зажил на широкую ногу — шальные деньги вполне позволяли ему не отказывать себе ни в чем. Он даже смог втайне от Жанны скопить приличную сумму, чтобы в будущем, когда закончится война за бретонскую корону, выкупить свой замок, заложенный за долги. Но предприимчивый шевалье никогда не забывал своего обидчика — де ля Шатра. Однажды поклявшийся жестоко отомстить ему, де Гито и через годы клятвы своей не забыл. Месть присуща мелким, злобным и завистливым людишкам, а Жерар де Гито, несмотря на все свои воинские достоинства и благородное происхождение, как раз и был таковым.
Шляясь по тавернам, он жадно собирал разные слухи, касающиеся «Флота возмездия», и вскоре они стали кровно его интересовать.
Король уже посылал на борьбу с Бретонской Львицей несколько своих лучших военных кораблей, однако «Флот возмездия» (он состоял не только из трех больших кораблей, но и из четырех десятков мелких суденышек, рассредоточенных по всему побережью Бретани) разбил и потопил их. Тогда Филипп приказал построить в Руане несколько быстроходных, хорошо оснащенных кораблей, чтобы направить их на поимку неуловимой «клиссонской ведьмы». Кроме того, была обещана большая сумма тому, кто укажет, где и как ее найти, а также полное прощение доносчику всех прегрешений и преступлений, ежели тот окажется разбойником. Деньги для вознаграждения собрали богатые купцы, потому что каждый рейс торгового судна под французским флагом мог закончиться весьма печально — дошло до того, что каждый, кто собирался пересечь Ла-Манш, сразу писал завещание. Корабли Бретонской Львицы под черными флагами, на которых была нарисована красная перчатка, стали настоящим ужасом для французских мореплавателей.
После недолгих размышлений Жерар де Гито испросил аудиенцию у коменданта порта Ла-Рошель шевалье Жана де Бриссака.
Де Гито застал коменданта злым и раздраженным. Ранним утром в гавань вошли корабли, отправленные на поиски Бретонской Львицы, но опять все усилия оказались безрезультатными! А король требует ее голову, не говоря уже о купечестве, гудящем, словно потревоженный улей, — того и гляди накропает жалобу Филиппу Валуа, что комендант Ла-Рошели, которому поручено общее руководство операцией по поимке Жанны де Бельвиль, бездействует. Он, Жан де Бриссак, просто не может себе позволить потерять свою доходную должность. Ни в коем случае!
— Если вы решили побеспокоить меня из-за какой-то мелочи, я прикажу вас вышвырнуть вон! — заявил де Бриссак, бросив на стол свою шляпу. — Кто вы, представьтесь!
— Шевалье Жерар де Гито! — гордо выпрямившись, посетитель назвал свое настоящее имя; у него вдруг заиграло ретивое, и он вспомнил про дворянскую честь, хотя момент для этого был не совсем подходящий.
