− Так курить хочешь или нет?
У Карен не было своей стеклянной трубки с набитой в середину металлической мочалкой для посуды. Такую легко везде таскать в кармане, как документы. Но когда снимаешья, с ней легко попасться. Карен делала собственное устройство.
Заполненный на три четверти стакан воды, обтягивался фольгой, которая крепилась с помощью канцелярской резинки. Затем с одной стороны круга делали иглой несколько отверстий, а с другой небольшой разрез в пол дюйма. На фольгу сыпали сигаретный пепел и кусочек крэка-кокаина. Поджигали этот маленький сексуальный вулкан зажигалкой и чистый белый дым бил прямо в голову.
Когда Карен больше не могла задерживать дыхание, она протянула его мне. Я снова наполнил его пеплом и поджог. Прохладный дымок проникал внутрь, мой рот онемел, легкие готовы были взорваться. Выдыхаешь совсем чуть-чуть, и опять засасываешь в себя крэк. Слегка текут слюни. Держишь, держишь… А затем медленно и спокойно выдыхаешь. В этот момент ты морщишься, зажмуриваешь глаза. А потом все вокруг исчезает. И только ты паришь в совершенно умиротворяющей пустоте. Лучше, чем вкусная еда, лучше, чем любовь. Наступает легкая тошнота. Из всех ощущений в мире, крэк для тебя лучше всех.
Удовольствие длится максимум десять минут. Вот и все. Ты падаешь на землю и видишь, что ничего не изменилось. Кишки крутит, челюсти сжимаются, страх нарастает со скоростью несущегося галопом коня. Не самое лучшее состояние, особенно когда тебе недавно удалили почку.
Мы какое-то время не разговаривали, нам слишком сильно дало в голову. Вместо этого мы принялись скакать по комнате. Вставали, садились, снова вставали. Включали-выключали телевизор. Пили алкоголь, что стоял в холодильнике. Несли всякую чушь.
Потом был бурный секс, и несколько минут отходняка от воздействия кокаина. Я повалил Карен животом на стол и вошел в нее сзади, мы оба рычали как звери. От ее задницы пахло дерьмом. Когда мы закончили, то не стали друг к другу ближе.
Карен без юбки и трусов легла на кровать. Сама ее поза демонстрировала равнодушие, она еще раз напомнила мне, как мало я для нее значил. Весь ее вид кричал, что ей теперь наплевать, как я к ней отношусь. В моем присутствии не стоит даже пытаться хорошо выглядеть.
Когда я заговорил, у меня руки тряслись от злости, но через тридцать секунд я разозлился еще сильнее.
− Эта машина первое, что ты мне дала.
− Знаю.
− Компенсация за потраченное время?
Она скатилась с кровати и натянула трусы.
− Это благодарность тебе, Джек. И прощальный жест. Я ухожу.
− Что?
− Мы расстаемся. Сейчас у меня есть деньги, и я могу уехать. Такая жизнь не нужна нам обоим.
− Не верю.
− Я люблю тусить, накуриваться. Мне нравится трахаться за деньги. Это и правда так. А ты живешь в этом дебильном мире телезвезд. Мы не подходим друг другу.
Мир вокруг меня перевернулся. Я вдруг увидел всю комнату плоской и размытой, она стала похожа на фото в высоком разрешении, которое слишком сильно увеличено, чтобы разглядеть в нем что-нибудь. Я застыл на месте, я сразу вспомнил всю глупость, что совершил в последний год.
Я спас Карен от передоза, предоставил жилище, кормил и одевал. Она гуляла весь год, я каждую ночь просыпался, когда она приходила и шла в душ. Я держался, думал, что в один прекрасный день все закончится, и мы будем жить вместе до конца своих дней.
В глубине души, я, конечно, понимал, насколько абсурдны были мои надежды. Любой сторонний наблюдатель сказал бы мне, что все шло к разладу задолго до того, как у меня появился шанс откупиться. Но когда все идет из рук вон плохо, очень удобно нацепить «розовые очки» надежды на будущее.
Я потерял контроль и ударил ее. Может из-за того, что Карен предала меня, как только у нее появились деньги, может из-за кокаина в крови. Не знаю. А может я просто боялся остаться один.
Карен заорала на меня, я заорал в ответ, мы сцепились и начали по комнате. Меня переполняли отчаяние и злость, я ударил ее еще несколько раз. Это выглядело очень-очень мерзко. Закончилось все тем, что Карен выбежала из квартиры. Из разбитой губы у нее текла кровь. Я не пытался ее остановить.
