— Близнецы вызвались работать в летнем дневном лагере для детей из бедных семейств, — продолжала Молли. — Их прикрепили к четырех и пятилетним девочкам, чтобы помочь с занятиями по математике и естественным наукам. Вот они и захотели устроить праздник, чтобы немного развлечь малышек.
— Праздник принцесс! — снова взвизгнула Пиппи, подпрыгивая, как мячик.
— Не могу описать, как я рада, что вы здесь! Тесс и Джули проснулись сегодня с температурой, так что у нас не хватает рук. Ханна обещала помочь, но при этом слишком волнуется, поэтому на нее нельзя положиться. Я пыталась дозвониться до Кевина, чтобы умолить его приехать, но он и Дэн куда-то увезли мальчишек и не отвечают на звонки, Погодите, они еще услышат, кто их спас!
— Счастлив помочь, — заверил Хит так искренне, что Аннабел поверила бы, знай она его чуточку похуже. Неудивительно, что он добился такого успеха в жизни!
Тут послышался звук мотора. К дому подъехал желтый микроавтобус. Молли повернулась к двери:
— Ханна, девочки здесь!
На крыльце показалась Ханна Кэйлбоу. Худенькая и неуклюжая, она была больше похожа на тетку, чем на мать. Светло-каштановые волосы, выразительные глаза и слегка асимметричные черты обещали в будущем нечто куда более интересное, чем обычная стандартная красота, хотя предсказать в точности, какой она вырастет, было на этом этапе довольно сложно.
— Привет, Аннабел! — радостно воскликнула она, шагнув вперед.
Аннабел так же радостно ответила на приветствие, и Молли познакомила Хита с девочкой. Автобус остановился, и оттуда посыпались дети.
— Аннабел, Хит, — предложила Молли, — почему бы вам не помочь Фэб на заднем дворе, пока мы с Ханной будем встречать девочек?
— Только будьте поосторожнее с мамой, — предупредила Ханна мягким, почти умоляющим тоном. — Она сегодня в плохом настроении, потому что утром Эндрю добрался до торта.
— Все интереснее и интереснее, — пробормотал Хит, шагая по выложенной плитами дорожке, огибавшей дом. Он шел так быстро, что Аннабел пришлось бежать, чтобы успеть за ним.
— Полагаю, я должна извиниться, — пропыхтела она. — Боюсь, я позволила своему…
— Ни слова больше, — зловеще прошипел он. — Вы поставили меня в дурацкое положение, и нам нечего сказать друг другу.
Аннабел отчаянным усилием поравнялась с ним.
— Я вовсе не пыталась ставить вас в дурацкое положение. Просто подумала…
— Можете не оправдываться. Вы хотели сделать из меня идиота.
Она надеялась, что это не правда, но подозревала, что так оно и есть. Конечно, он немного преувеличил насчет идиота. Просто уж очень хотелось слегка щелкнуть его по носу.
— Вы слишком остро реагируете на такие пустяки, — уговаривала она.
И тут Питон ударил:
— Вы уволены. Аннабел споткнулась.
Его голос был совершенно бесстрастен. Ни следов сожаления о теплых мгновениях, шутках и дружном смехе… только холодное объявление войны.
— Вы не можете…
— Могу. Повторяю, вы уволены.
— Но за что? Подумаешь, большое дело: детский праздник! Он повернулся и молча ушел.
Дрожа от озноба, Аннабел стояла в тени старого вяза. Она снова провалила дело. Снова проиграла. Позволила собственной импульсивности взять верх и довести до очередного несчастья. А ведь она успела изучить его. Знала, как ненавидит он любое поражение. Любую насмешку. Как она могла поверить, что он найдет это забавным? А может, и не поверила? Может, сознательно хотела собственной неудачи?
Мать права. Стремление Аннабел все испортить не может быть простым совпадением. Неужели она считает, что недостойна успеха? Неужели именно поэтому все ее начинания обречены на крах?
Она прислонилась к замшелому стволу, стараясь не заплакать.
Хит был в бешенстве. Больше всего на свете он ненавидел, когда его считали дураком. Для него это было худшим наказанием при любых обстоятельствах, но особенно в присутствии Фэб Кэйлбоу. И вот его, можно сказать, посадили в лужу, и кто! Будь это праздник для подростков, он бы не слишком возражал. Подростки ему нравились. Он умел с ними обращаться. Но детишки… да еще маленькие девочки… оставались для него загадкой.
Злость на Аннабел все росла. Она посчитала забавным разыграть его таким образом, и это бы еще полбеды, но тут была замешана Фэб, а все касавшееся Фэб скорее раздражало, чем забавляло. И притом там, где речь шла о бизнесе, ему было не до шуток. Аннабел знала это, но не задумалась проверить его на вшивость, так что пришлось нанести ответный удар. Впрочем, ее переживания мало его беспокоят. Сантименты и угрызения совести — только для неудачников.
