Она добралась до пустынного берега и на несколько минут остановилась, прежде чем зябко передернуть плечами и выйти на причал. Здесь было тихо и пустынно, и на Аннабел нахлынули воспоминания о той ночи, когда они с Хитом танцевали на песке. Она уселась и подняла колени к подбородку. Дважды она влюблялась в неполноценных мужчин. Но больше никогда.
Сзади прозвучали шаги. Один из постояльцев.
Аннабел прижалась мокрой щекой к колену, промокая слезы.
— Привет, дорогая.
Она резко вскинула голову. Сердце куда-то покатилось. Он нашел ее.
Ей следовало бы знать.
— Я воспользовался твоей зубной щеткой, — сообщил он за ее спиной. — Хотел и бритву взять, но вспомнил, чтогоря чей воды все равно нет.
Его голос звучал скрипуче, словно несмазанная дверь. Похоже, он давно не разговаривал.
Аннабел медленно повернулась и ахнула: он был небрит, растрепан и как-то странно одет. Из-под потрепанной красной ветровки виднелись выцветшая оранжево-черная майка и синие слаксы, измятые так, будто в них спали. Над головой покачивалась связка воздушных шаров. Один сдулся и печально повис, но он ничего не замечал. Казалось бы, в таком виде и с этими шарами он должен был выглядеть нелепо, но теперь, когда тонкая оболочка лоска, над которой он столько трудился, стерлась, она еще острее ощутила исходившую от него угрозу.
— Тебе не стоило приезжать, — услышала она свой голос. — Зряшная трата времени.
Хит склонил голову набок и ответил лучшей гангстерской улыбкой.
— Эй, все должно происходить, как в «Джерри Магуайре», помнишь? «Ты завоевал меня с первого взгляда».
— Тощие женщины так безвольны.
Его липовое обаяние испарилось, как гелий в воздушном шарике. Он пожал плечами и шагнул ближе.
— Мое настоящее имя Харли. Харли Д. Кампьоне. Угадай, что означает «Д».
Он подомнет ее под себя, если она не вывернется.
— Дурак безмозглый?
— Дэвидсон. Харли Дэвидсон Кампьоне. Как тебе нравится? Мой папаша любил хорошую шутку при условии, если шутили не над ним.
Она не позволит ему играть на ее сочувствии.
— Убирайся, Харли. Все нужное уже сказано. Хит сунул руку в карман ветровки.
— Я влюблялся во всех его подружек. Он был настоящий красавец и умел вовремя включить обаяние на полную мощность, так что их у него был целый табун. Каждый раз, когда он приводил домой новенькую, я позволял себе верить, что именно она-то и останется навсегда, а он наконец остепенится и начнет вести себя, как полагается отцу. Была там одна женщина… Кэрол. Умела из ничего делать лапшу. Раскатывала тесто бутылкой из-под содовой и позволяла мне резать его на тонкие полоски. Ничего вкуснее в жизни не ел. Другая — ее звали Эрин — возила меня, куда ни попрошу. Подделала его имя на разрешении, чтобы я мог играть в футбол. Когда она ушла, я потерял водителя, так что приходилось каждый день идти четыре мили до стадиона, если никто не подбирал меня на шоссе. Однако все к лучшему, и кончилось тем, что я стал более выносливым, чем остальные. Правда, не самым сильным и не самым быстрым, но я никогда не сдавался.
— Иногда не мешает вовремя сдаться. Это тоже становится истинным испытанием воли.
Но он словно не услышал.
— Джойс научила меня курить и еще кое-каким, не слишком приличным штукам, но у нее были некоторые проблемы, так что я стараюсь не держать на нее зла.
— Для этого, пожалуй, слишком поздно.
— Беда в том…
Он смотрел не на нее, а на причал, внимательно изучая доски под ногами.
— Рано или поздно все эти женщины, которых я любил, уходили. Не знаю, был бы я тем, кем стал, если хотя бы одна из них задержалась.
Он надменно вскинул голову. В глазах блеснуло прежнее высокомерие.
— Я чуть не с пеленок усвоил, что никто и никогда мне ни чего не поднесет на блюдечке. Это лишило меня сентиментальности. Ожесточило.
Но не так сильно, как ее.
Она собралась с силами и встала.
— Ты заслуживал более счастливого детства, но я не могу изменить того, что случилось. Прошлое превратило тебя в того, кто ты есть сейчас. Исправить это я не в состоянии. Как и излечить тебя.
— Мне это больше ни к чему. Все уже произошло. Я люблю тебя, Аннабел.
Она и не знала, что боль может быть такой невыносимой. Он всего лишь говорит то, что она хочет услышать. Поэтому Аннабел не поверила ему. Ни на секунду. Он тщательно все рассчитал. И выбрал слова с единственной целью — заключить сделку.
