Джентльмен, похоже, нашел ее реакцию забавной. Тем не менее, кивнув ей и еще раз улыбнувшись, он ушел.
Стоя в дверном проеме, пораженная Арабелла наблюдала за его удаляющейся спиной. Внезапно к ней вернулась способность соображать здраво. С трудом сдерживая готовое сорваться с губ неподобающее леди проклятие, она поспешила обратно в гостиную. Выпив стакан холодной воды, и обмахнувшись одолженным у кого-то веером, она сумела восстановить внешнее спокойствие. Внутренне же она распалялась все больше.
Еще ни один джентльмен не осмеливался просто извиниться и уйти прочь от нее. Обычно так поступала она сама. Мужчины же старались побыть подле нее как можно дольше, все, кроме этого! Арабелла не была тщеславной, но все же не могла не гадать, какое дело заставило незнакомца столь поспешно уйти от такой красавицы, как она? Он ведь, конечно, был столь же поражен их столкновением, как и она? Возможно, этот джентльмен просто не принадлежит к разряду дамских угодников? Вспомнив о восхищении, отразившемся в его ореховых глазах, она отказалась от этой мысли. К тому же она вспомнила, каким дерзким взглядом он окинул ее с головы до ног.
Арабелла вернулась в бальный зал с твердым намерением покорить этого великана, хотя бы для того, чтобы удостовериться, что ее умозаключения на его счет оказались верными. Но ее ждало разочарование — его там не было! Остаток вечера Арабелла тщетно высматривала в толпе своего незнакомца, а он появился лишь перед последним вальсом. Все это время, как оказалось, он провел за карточным столом.
Окруженная плотным кольцом поклонников, очаровательно улыбаясь и смеясь, Арабелла поддразнивала своих кавалеров, выбирая, кого осчастливить последним танцем. Краем глаза она заметила приближение своего таинственного незнакомца, который прошел мимо нее, чтобы пригласить стоящую неподалеку девушку простоватой внешности, одетую в чудовищное розовое платье.
Арабелла прикусила губу от досады, но сумела скрыть свои чувства. Когда заиграла музыка, она приняла приглашение красавца лорда Туллоха и прилежно уделяла ему внимание до конца вечера.
Макс был серьезно встревожен. С первого вечера в «Олмаке» отношения между Сарой Твиннинг и Дарси Гамильтоном стремительно развивались, грозя обернуться большой бедой. Уж это-то Макс знал по личному опыту. Наблюдая за тем, с какой решимостью Сара разговаривает с неким респектабельным, но чрезвычайно скучным на вид молодым джентльменом на балу у леди Овертон, Макс задумчиво хмурил брови. Если в начале его опекунства кто-нибудь спросил бы, на чьей стороне находятся его симпатии — сестер Твиннинг или лондонских джентльменов, — он не колеблясь поддержал бы своих подопечных, объясняя это тем, что четыре прекрасные, но совершенно неопытные девушки, выросшие в сельской глуши, нуждаются в помощи, чтобы успешно защитить свое целомудрие от опытных светских распутников. Теперь, месяц спустя, на личном опыте убедившись в упорстве и своенравии сестер, он не сумел бы дать однозначного ответа.
Его поведение с Каролиной после первого бала в «Олмаке» стало большой ошибкой. Чудовищный размах этого просчета стал очевиден для него в последующие недели. Он отлично сознавал, какое оказывает на нее воздействие, — догадывался об этом с момента их первой встречи в Делмер-Хаус. Однако, чтобы воспользоваться этим оружием, ему нужно было заполучить Каролину для себя. Она же предпочитала действовать самостоятельно, и поэтому всякий раз, как он пытался к ней приблизиться, она либо оказывалась окруженной толпой восторженных почитателей, которых у него не хватало духу разогнать, либо находилась в обществе своих чрезвычайно проницательных сестер. Правда, Лиззи не догадывалась о происходящем между ее старшей сестрой и опекуном, и Макс поступил крайне неосмотрительно, воспользовавшись этой ее неосведомленностью — совершенно бесполезно, как оказалось, — и теперь был уверен, что второй раз проделать то же самое ему не удастся. Ни Арабелла, ни Сара не позволяли его откровенным попыткам отделаться от них увенчаться успехом. Макс был уверен, что, если бы он напрямую приказал им удалиться и оставить его наедине с Каролиной, они лишь рассмеялись бы ему в лицо и отказались. А впоследствии, что еще более ужасно, стали бы безжалостно подшучивать над ним на этот счет. Максу уже пришлось столкнуться с одним случаем умелой игры Арабеллы, к счастью, завуалированным, так что остальные сестры ничего не заметили.
