Третий этап — после выхода, как минимум, на линию Збруча, — начало реальных переговоров как с беглой хунтой напрямую, так и с западными посредниками. От хунты необходимо добиться заявления о сепарации Западной Украины (или только Галиции). С которым можно согласиться, если оно будет подтверждено на референдуме, по примеру тех, которые прошли в Донецке и Луганске. Запад же должен признать де факто власти Союза народных республик законными представителями всей остальной Украины.
Если эти три этапа будут удачно пройдены, то дальше начнется самый длинный и сложный, но уже мирный этап окончательной международно-правовой легализации новой геополитической реальности. Запад должен будет признать новую власть в Киеве де-юре, равно как и ее право отказаться от соглашения об ассоциации и вступить в ТС и ЕАЭС (интеграция непосредственно в Россию, хоть и желательна, но представляется почти нереализуемой на данном этапе). В обмен Россия и новая Украина могут не только признать отделение Галиции в составе 3–7 областей, но и согласиться с любой ее будущей судьбой, начиная от интеграции в ЕС по частям (путем вхождения в состав соседних государств) и заканчивая формализацией ее в качестве нового члена ООН.
Единственное требование, которое в данном случае не может быть снято и поддержку которого со стороны ЕС (или части его членов) можно было бы обеспечить — денацификация Западной Украины под международным контролем и трибунал над военными преступниками. В таком случае, даже если США спрячут часть своих «особо ценных» клевретов (хоть надежнее было бы их убить), политические силы Западной Украины уже никогда не смогут претендовать на всеукраинское представительство, а, следовательно, опасность попыток неонацистского реванша будет сведена к минимуму.
В целом же надо отметить, что для России главной проблемой сегодня является не физическая победа на Украине, которая практически уже решена, а именно достижение мира, который был бы лучше, чем довоенный, хотя бы с точки зрения России. Именно с этим связаны сложные внешнеполитические маневры российского руководства, а также его отказ от быстрого военного урегулирования украинского кризиса силами Российской армии.
Глава 26. Россия — ЕС: «Долгая дорога в дюнах»
События в современном мире развиваются быстро. В 2013 году Россия и ЕС вели борьбу за Украину, выбор которой в пользу соглашения об ассоциации или Таможенного союза должен был определить победителя. С марта 2014 года Россия ведет борьбу с США за Европейский Союз. За каких-то три месяца (с конца ноября по конец февраля) Украина перестала быть призом в геополитической игре и превратилась в поле битвы (в прямом и переносном смыслах).
Внимание общественности (особенно российской и украинской) приковано к боям на юго-востоке Украины. Взятия и оставления городов, наступления и отступления на 5-40 километров, обстрелы и потери, окружения и беженцы заставляют многих по три раза в день от состояния эйфории переходить к состоянию депрессии и обратно. Одно и то же событие приводит патриотическую общественность в Киеве и в Москве к диаметрально противоположным выводам. То, что в России вызывает крики: «Путин слил!», — на Украине, парадоксальным образом, трактуется, как «Порошенко слил!».
По сути, однако, боевые действия в Донбассе являются лишь фоном тяжелых дипломатических и политических сражений, нацеленных на стратегический результат. Результат этот — переход ЕС из состояния младшего союзника США в режим тесного партнерства с Россией. Сам же ход борьбы напоминает противостояние Россия-EC вокруг Украины в прошлом году.
Точно так же как, в свое время Украине, Россия делает ЕС предложение, от которого невозможно отказаться. Москва предлагает Брюсселю спасение от финансово-экономической катастрофы и не просто сохранение, но даже некоторое повышение его геополитического статуса. Точно так же, как год назад в Киеве, в Брюсселе не могут сделать однозначный выбор. Логика и экономика властно требуют как можно скорее броситься в раскрытые российские объятия. Политические традиции, давние союзнические отношения, ориентация значительной части элиты и, наконец, противостояние (по стратегическим вопросам внешнеполитической ориентации) между «старой Европой», сохраняющей представление о собственных интересах, и восточноевропейскими приобретениями ЕС (Прибалтика, Польша), безоговорочно ориентирующимися на США, заставляют Евросоюз вести себя осторожно, пытаясь оставить обе двери открытыми.
