Древний захватывающий цирк. Елена фыркнула:
— Не люблю когда дерутся понарошку.
Панцирный хомяк согласился:
— Да это не так уж серьезно! Но все-таки бой есть бой! Даже если он кажется простой «виртуалкой», то раны вполне могут быть настоящие.
Елена включила комп-браслет. Глянула на голограмму:
— Что за чертовщина!
По комп-браслету транслировалась смертная казнь. Ее подруга неистово билась в конвульсиях, подвергаемая сверхболевому воздействию от множества лучей. Бедная Маргарита. А глаза, в них читается что-то такое страшное, неописуемое. Любое человеческое сравнение или аналогия меркнут, перед безобразной гримасой исказившей девичье лицо, бывшей воительницы и примадонны.
Ромашковый лягушонок спросил:
— Вам вакуумно?
Девушка ответила:
— Нет!
Но это было не правдой. Передо девушкой все смешалось — и рев толпы, и иногалакты-букмекеры, принимающие ставки. Четыре пылающие, жадно выбрасывающие лучи на Елену светила. Одно из них, желтое стало зеленеть. Карательный модуль Маргариты, гиперплазменные рекламы и нарастающий органный рев и гердидасов пульс…
Полный бред!
Ромашковый лягушонок пискнул:
— А что не квазарно! Как аннигилируют себя крысо-пантеры!
Гердидас взвыл на самой высокой ноте, когда воительница саблей перерубила у противницы секиру и воткнула в выложенный плитками из мускулов живот клинок. Девушка-бинар упала, но тут же вскочила и всадила противнице ножик в бедро. В ответ та рубанула саблей по шее. Голова несчастной воительницы отлетела, все ахнули. Победительница пошатываясь, поклонилась, издав победный рык:
— Я самая сильная, я самая лучшая, гиперквазарная!
Толпа разразилась аплодисментами, вистом, топаньем ногами. В зависимости от того, что было в обычае у данной расы в выражении восторга.
Гибрид ромашки и лягушки пискнул:
— Жаль красивая была дамочка!
Хомяк поправил:
— Это особые по живучести бинары, они уже раз двадцать отрубали себе головы, а затем восстанавливали тела. На простой танец публику не собрать, она требует убийства.
Выкатившиеся роботы, спешности стирали с покрытия ринга, кровавые следы, босых девичьих ног.
Под громовой шум оркестра выбежала следующая пара. Один из них был радиоактивным транс-плутоником, с руками-ножницами механического происхождения, другой крысиным медведем, одна половина которого была кибернетической нога с гусеницами, руки консервные крюки, радиоактивные контейнеры можно открывать. Хомяк вякнул:
— Вот уроды! Не хочешь с таким прикимариться?
Воительница с не совсем уместным для своего вида бродячей путаны, презрением ответила:
— Вообще цирк извращенцев не по мне! Отвратительное издевательство над живой природой?
Зверек взвизгнул:
— Как знаешь! А мне нравиться!
Два монстра сошлись вместе, сцепились. Послышался скрежет ржавой пилы, стека по которому царапает собака, слона ломающего бамбук.
Вновь как и в первый раз посыпались искры и полилась ядовитая кровь. До первых рядов донеслась липкая волна, ядовитой вони.
Елена покачала головой:
— Отвратительно! Просто чернодырно! Антиквазарно!
Отвернувшись, девушка побрела прочь.
Громадный город мерцал перед ней величественными фонтанами, причем на вершинах их парили дома в форме гибридов розы и бегемота, ракушек и кальмаров, бутербродов и ящериц! Елене удалось ускориться, пристроившись к текущему жидкокристаллическому асфальту. Татьяна Белова обитала в нижних секторах, окна ее квартиры смотрели на космопорт и красно-коричневые морщинистые пространства за прозрачным силовым барьером. Вследствие того, что Зевс проворачивался, увлекаемый вихрями искусственного гравиополя, край взлетно-посадочной полосы непрестанно смещался. Все голограммы гравиовизоров в квартире были включены, транслируя множество доступных по Гиперсети телеканалов. Одновременно врубились каналы Гиперинтернета. Пять с половиной тысяч голограмм — и это лишь основной набор. А сколько косвенного космического воздействия. Девушка могла глядеть на этот калейдоскоп с радостью, это напоминало ей тренировочные тексты во время учений, по освоению информации. Недаром она чуть не стала вождем всего объединенного человечества. У нормального индивида в глазах бы зарябило, мозг не выдерживал обилия визуальной информации. Плюс гипер-какофония приглушенных звуков, дополняющих пейзаж. Кое-что Белова все виртуозно вывела в голографическом режиме: пересекая комнаты, девушка погружалась то в ведущего крутого шоу, то обнаженных девушек борделя, удовлетворяющих страсти монстров, то в бойцов космического боевика, или банального в героя «мыльной оперы» с клювом попугая и ушами слона. Татьяна Белова ориентировалась вирутально-информационном океане, как акула в море проблем, вычленяя наиболее важное, анализируя факты при помощи множества плавающих по телу и особенно мозгу мини-компьютеров. Потом это все можно сбросить за «зеленые» и «червонцы». Этим она зарабатывала, предпочитая мозг проституции. Большую часть времени ее древняя корефанка проводила подключенным к вселенскому Гиперинтернету, путешествуя по вторичным, глобальным (межгалактическим) и локальным мульти-векторам. В целом хиповая чувиха ничего не скажешь…
