Часа полтора гонял я эту зарвавшуюся знать с азартом и сноровкой озверевшего в своей классовой ненависти пролетария и орал Марсельезу... Затем отбыл за новыми калошами.
Мне, честно, стыдно продолжать историю, но 'из песни слов не выкинешь'. Эх! В общем: закрутило-замотало меня (был я тогда - молодой-красивый, холостой-неженатый), и... Что тут объяснять? Через неделю позвонила мама: справиться о мини-пиге. Мол, завтра хозяйка возвращается.
- Ат, черт! - пробило меня в пот... 'Караул, что делать' - соображал я, лихорадочно пытаясь натянуть джинсы при надетых туфлях. 'Помер ведь, небось, почил в бозе, сердяга. Может с балкона его... Там высоко вроде, скажу, что недоглядел. Поросенок, мол, выбрал свободу'.
Приехав, я с облегчением обнаружил сильно постройневшего, но вполне жизнеспособного поросенка. Как выяснилось, сообразительности ему было не занимать: шевалье вскрыл хлебницу и выжрал из нее все плесневелые корки. Кочан капусты, растерявший все манеры кавалер, глотал как удав, не прожевывая. Хрюкал при этом и требовал еще.
На следующий день, матушка сообщила, что Светлане Михайловне срочно нужно со мной поговорить.
'Боров заложил!' - привычно ворохнулась в мозгу шизофрения. Но в телефоне засюсюкали-закудахтали.
- Я вам так благодарна! Просто выручили... Что бы я без вас... Только у меня один вопрос. Вы знаете, до поездки Маркизик ел только овощи и сыр определенного сорта. Мы волновались, пытались ему витаминчики заворачивать в овощи, а он не ел. А теперь: ОН ЕСТ ВСЕ. То есть: хлеб, молоко, мясо, крупы. Даже, вот, вчера котлету стащил со стола и сгрыз в углу... Мы вам так благодарны, но как вы этого добились?
- Лаской, Светлана Михайловна, исключительно лаской.
После стоило мне приехать к Светлане Михайловне с каким-нибудь очередным родительским поручением, как поросенок мгновенно исчезал. Дематериализовался. Найти его не могли три человека, как ни старались. Но, часа через три после моего исчезновения, он выползал из засады и начинал лихорадочно жрать все подряд.
***
'Ну, вот и всё' - удовлетворенно я смотрел на труды свей трёхчасовой деятельности. Всего полметра в ширину и целых шестьдесят в длину идеально ровная взлетная полоса плавно поднималась вверх. Естественно конструкция ненадежная и, при ближайшем шторме, от нее мало что останется, однако я тут столько сидеть не собираюсь. Еще раз, проверив всю пиктограмму, я активировал рисунок.
- Ох *** вашу *** в ***! *** как ***! Хорошо-то как!
Я стремительно набирал высоту, а душу заполнял восторг полёта. Эйфория продолжалась не долго, буквально через полминуты злобный ветер достал настолько, что я уже не знал, куда от него спрятаться. Если вы не прыгали с парашютом, то наверняка высовывали голову из мчащегося автомобиля и сможете понять мое недовольство. Да ощущение скорости поначалу будоражит, однако очень скоро колючий ветер начинает больно щипать кожу и мешает дышать. К сожалению, все, что я мог так это немного прикрыть нос, чтобы создать небольшую камеру, где скорость воздуха будет приемлемой и получится сделать нормальный вдох.
'Пять минут полёт нормальный'. После восторга пришёл страх: 'Блин, разбиться на такой скорости - это же чертовски больно!', его сменило любопытство: 'Интересно, а куда же я, собственно говоря, долечу?', сейчас мне уже все было безразлично и, вглядываясь в приближающийся берег, я с нетерпением ожидал развязки.
'Как-то долго я лечу...' - спустя полчаса я всё ещё парил в вышине. Несколько раз подомной проносились реки и озера, однако как-либо управлять полётом у меня не получалось. С огорчением пришлось признать, что удачное приземление от меня никак не зависит и остается надеяться только на удачу. Сейчас я пролетал над бесконечным лесом...
- Мама! Падаю-у-у!!!!!!
Может я трус, однако смотреть как ко мне с сумасшедшей скорость приближаются стволы многовековых деревьев не смог и крепко зажмурил глаза.
Хряс! БОЛЬ.
- Ей, мужик, ты кто?
Разлепив веки, я с интересом уставился на говорившего. 'Эльф... ну хоть в Ничейные Земли не занесло. Какой-то непутевый из меня навигатор получился или я что-то с взлетной площадкой нахомутал'.
