— Так же не позволяются вмешательства, — продолжил Кристиан, резко взглянув на жену.
К моему удивлению, она послала ему воздушный поцелуй и села назад с улыбкой.
Кристиан минуту глазел на меня, прежде чем сказать: — Вы обеспокоены благосостоянием заключенных. Как сказала моя Возлюбленная, женщина — Кристьяна, арестована в Исландии. Вы хотели бы увидеть ризничего?
— Да, хотела бы. Я не верю, что вы умышленно навредили бы любому из них, в тоже время, я не могу помочь, но чувствую некоторую ответственность за их благополучие.
Кристиан кивнул Ровену.
— Введите заключенного.
Ровен скользнул по нему вопросительным взглядом, но Кристиан сидел со спокойной уверенностью, его взор колебался от меня к его жене.
Никто не говорил в течении следующих нескольких минут. Несмотря на это, у меня было странное ощущение, что Кристиан и Элли поддерживали время от времени мысленный разговор, и потом хмурый взгляд мелькал на его лице, а однажды я услышала, как она про себя смеется.
Дверь наконец открылась, и из-за нее вышел знакомый мужчина, высокий и белокурый, с открытым дружелюбным лицом и такими же манерами.
— Жена! — Сказал Маттиас, шагнув в мою сторону, как будто собирался бросится ко мне.
Себастьян прыгнул со своего кресла, заставляя Маттиаса с воплем отступить назад: — Злыдень истязает меня!
— Мы еще не навредили вам, — сказал Себастьян с явной нехваткой терпения, когда подтолкнул Маттиаса к креслу около стены. Эсме продрейфовала, чтобы сесть рядом с ним. — Соблазняя исполнить ваше мнение о нас, обратите внимание, что мы до сих пор воздерживались.
— Привет, Маттиас, — вежливо сказала я. — Хорошо выглядишь.
— Ты возвратилась за мной, — сказал Маттиас, кивая. Он был, как всегда красив, явно походил на своих предков викингов, но оставлял меня чувствовать себя холодной и дохлой камбалой. — Это исключительно правильно, что ты так сделала, жена.
Я скривилась при последних словах, не желая вспоминать, что в глазах Братства мы были законно женаты.
— Ты скажешь этим паразитам отпустить меня, — продолжил Маттиас, его заключение очевидно не сделало ничего, чтобы устранить некоторое отвращение, которое он чувствовал к вампирам. — Я выносил их компанию достаточно долго.
— Подумать только, — сказала Эсме, ее веселое лицо превратилось в мрачное, когда она впилась в него взглядом. — Вы очень грубый молодой человек, если говорите с милым Кристианом и другими в такой манере.
Выражение удивления у Маттиаса, когда Эсме отчитывала его, было комичным.
— Я…Кто…Вы дух?
— Да, и я очень люблю Кристиана и Джозефа. Очень люблю их! Если бы я не была леди, я бы взяла вас за задницу и задала бы взбучку, которую вы заслужили за обращение с Темными, как напрашивались. — Ее крупные седые кудри сердито качались, когда она говорила.
Глаза Маттиаса расширились в угрозе.
— Этого достаточно, Эсме, — сказала Элли, извлекая маленький помпон из пряжи, наподобие находящихся на верхушках зимних шапок. — Помпонное время.
— Я еще не закончила высказывать этому молодому человеку часть моего мнения, — ответил призрак.
— Да. Конечно. — Элли провела другой рукой по помпону и пробормотала несколько слов. К моему изумлению, Эсме растворилась в никуда.
— Как вы сделали это? — Спросила я, с глубоким любопытством.
— Я покажу вам позже, если хотите. Это лучшая вещь, которую я когда-либо изучила. — Она улыбнулась своему мужу. — Хорошо, почти лучшая.
Он на мгновение выглядел смущенным, прежде чем опомнился и повернулся ко мне.
— Как вы можете видеть, жнеца не морили голодом и не мучили.
— Да, и я очень благода…
Дверь снова открылась и Ровен, и Андреас появились с другим человеком, сгорбившимся между ними. Они подтащили мужчину и оставили его осевшим на пол.
Слова засохли на моих губах, когда рухнувший кучей мужчина поднял голову.
— Пия, — прокаркал знакомый голос.
Я была на ногах и побежала к нему прежде, чем слово смогло сформироваться у меня в уме…Кристофф.
