Сквозь поредевшие волосы просвечивала бледная кожа. Дениса пронзило острое чувство жалости – к этому усталому, измученному человеку.
- Папа, я… - горло перехватило. – Пап?
- Единственный раз я тебя попросил… - медленно сказал отец. - Единственный раз… – он поднял взгляд, и Денису стало нехорошо от этой беспощадной нескрываемой ненависти в его глазах. - Какой он был прекрасный мальчик! Добрый, умный, талантливый.
Раскрасневшиеся от слез глаза смотрели на Дениса.
- А ты… Ты гнида! Отщепенец! Не то, что стакан воды не принесешь, так еще и из квартиры выселишь на старости лет. Я знаю!
Рот у него скривился, в уголках губ пузырилась слюна. Он был жалок и страшен.
Денис пересилил боль, поднялся и сел на кровати. Голова слегка кружилась. Во рту было сухо, как в пустыне. Денис облизнул потрескавшиеся губы.
- Прости, пап, - хрипло выдавил он. И тут же понял, что говорить этого не стоило.
- Что мне с твоим «прости» делать? Обрадоваться?! – не унимался отец.- Сначала наломают дров, а потом…
- Папа, я… - голос у Дениса задрожал.
- Ненавижу! Ты и твоя мать-шлюха! Все вы одинаковые!
- Пап, перестань, пожалуйста, – внезапно Дениса пробила холодная дрожь. Он вспомнил и выпрямился: - Пап, а где твой телефон?
Отец так сильно удивился, что на секунду перестал плакать. Он смотрел круглыми глазами на старшего сына, словно тот предложил ему во время похорон отвлечься и посмотреть веселую комедию.
- Телефон… - наконец выдавил он. - Это тебя сейчас интересует? Дружкам своим позвонить хочешь?! Весь в мать. Лучше бы ты так же ушел из нашей семьи и не вернулся!
Он начал себя накручивать. По опыту Денис знал, что сейчас отец начнет на него орать. Отец схватил его за волосы и с силой сжал пальцы. Потянул на себя. Денис сдавленно захрипел.
- Папа…
- Я всегда знал, что ты к ней ходишь, – сказал отец отрешенно. Денис мысленно застонал. «Завел старую шарманку». - Предатель. И с кем я теперь остался на старости лет… Без Кешеньки. Без… - он не смог договорить, прикрыл глаза. Кадык на худой шее дернулся вверх, вниз.
К боли от травм и изуродованного обрубка пальца прибавилась еще одна. Боль от отцовской руки. Денис хрипел, но продолжал терпеть.
И вдруг раздался женский голос – едкий и саркастический:
- Я понимаю вашу радость, Владимир Николаевич. Не каждый день ваш сын выживает после встречи с опаснейшим маньяком. Еще бы!
Отец вздрогнул – и резко обернулся. В дверях стояла незнакомая светловолосая женщина и молча наблюдала за ними. Сколько она там, в дверях, простояла и что видела, Денис не знал. На светловолосой было дорогое белое пальто – но уже помятое, в пятнах сажи и брызгах грязи. Но смотрелась она в нем все равно неплохо. Стильно.
- Что вам здесь надо?! - сказал отец. Затем страшным усилием взял в себя в руки, выпрямился. - Это наше личное дело с сыном. Кто вы вообще такая?!
Светлана Юрьевна покачала головой. Вместо ответа она сделала три стремительных шага, аккуратно взяла отца Дениса за воротник и сильным рывком поставила на ноги. Отец пошатнулся, челюсть отвисла.
- Что вы себе позволяете?! - возмутился он. Голос срывался на высокие ноты.
Юрьевна, словно не замечая протестов, перехватила его руку и, легонько надавив на локоть, подтолкнула его к выходу.
- Вы!! Вы что?! – отец уже вопил. Денис дернулся было на помощь… И остался на месте.
- И своим друзьям он больше не сможет позвонить, - как ни в чем не бывало, продолжала Светлана Юрьевна. - Они все мертвы. Примите мои искренние соболезнования по поводу смерти сына, но Денису нужно отдохнуть.
Отец уперся свободной рукой в косяк двери и попытался вырваться из хватки. Рывок, еще рывок. Бесполезно. Светловолосая держала его жестко и профессионально. Лицо отца искривилось от боли и побагровело.
- Кто вы?! Что?! Отпустите! Я буду… буду жаловаться!!
Светловолосая кивнула.
- Это ваше право. Меня зовут Меркулова Светлана Юрьевна, я старший следователь по особо важным делам. Дать вам визитку?
Отец застыл, повел головой, потом зашевелился.
- Я все равно собирался уходить, - объявил он внезапно. «Пытается сохранить лицо», подумал Денис. Ему почему-то было нестерпимо стыдно за отца. Тот обернулся к Денису: - А с ним все будет в порядке, помяните мое слово! Этот уголовник из любой передряги выпутается!
