Фельдфебель тут же туго прохрипел:
— Прошу пройти за мной на второй этаж. Камера нумер три!
— Вот, — сказал Егоров, услышав номер камеры, где они помещались с О'Вейзи. — Вот и кончилось наше весёлое житьё. А наши планы не удались. Ежели что будет не так, ты сразу говори, что я тебя в Америке в услужение себе нанял. Слуги, по нашим законам, за хозяев не ответчики. Потащат меня в Петропавловскую крепость, так ты хоть вырви у них бочки с китовым жиром. Да уматывай с первым же попутным кораблём хоть бы и в Испанию. Оттуда до Америки ближе...
О'Вейзи не успел в ответ даже грубое слово подобрать, как возле двери затопали, лязгнул запор. В камеру вошли два бритых серьёзных человека.
Тот, что постарше, сказал серым голосом:
— Граждане иноземцы, Егоров и О'Вейзи! Соберите все бумаги, к вам отношение имеющие, и следуйте немедля за мной!
— Это куда же нам следовать в Христово воскресеньице? — удивился Егоров. — Нельзя ли узнать, гражданин хороший?
— Отчего же нельзя? Вполне можно. Его превосходительство генерал Александр Христофорович Бенкендорф вас к себе требует. Обоих. На основе секретного доноса о вашем прибытии в столицу Российской империи.
— А вот это — мой слуга, О'Вейзи. Американский гражданин. Ему за вами следовать необязательно, — вскинулся тут Егоров.
— Вы тоже, Александр Егоров, сын Дмитриев, американский гражданин. Вот потому вам, американским гражданам, сидящим во временном заключении, обоим требуется предстать перед его превосходительством. Со всеми бумагами. Объяснить надобно его превосходительству господину Бенкендорфу, зачем вы сюда пожаловали. Не купцы, не дипломаты... Выходит так, что шпионы. Поехали, некогда тут... кочевряжиться! Будьте любезны, пройдите на выход!
Пришлось идти. На выход.
* * *
Его превосходительство генерал-майор Александр Христофорович Бенкендорф, герой Отечественной войны с французами, кавалер золотой сабли с бриллиантами, несколько обижался на его императорское величество, на государя Александра Павловича. По годам его, Бенкендорфа, и по его подвигам, военным и гражданским, быть бы ему уже генерал-аншефом от кавалерии, командовать корпусом или даже всей Южной армией, а он так и остался в 1815 году, после Венского конгресса, сидеть в Санкт-Петербурге, и в чинах не рос. Его, Бенкендорфа, погодок, Алексей Петрович Ермолов, вон, уже всем Кавказом командует. И за свои кавказские победы всей военной кастой России почитается как великий герой.
А он, Бенкендорф, хоть и потомок больших европейских родов, так и остаётся в тени государя...
Официально, по дворцовой росписи, Александр Христофорович числился дежурным адъютантом его величества, но при дворе и при его величестве бывал мало.
Он по великой дружбе и по своей великой привязанности к государю тайно исполнял должность, какой до этого, 1816 года, и не знали в государстве Российском... На эту должность его направил сам Александр Павлович. Он её и придумал... И, надо полагать, придумал давно, сразу же после похорон своего убиенного придворной толпой батюшки императора Павла Первого... А воплотил только сейчас эту должность, впрочем, не дав ей пока даже названия. Но тайные права и обязанности по той секретной должности определил... устно.
Хотя... в той же Европе нынешняя должность Александра Христофоровича Бенкендорфа считалась бы... да и до сих пор считается... даже повыше статусом, чем статус министра внутренних дел...
Правда, занимает его тайное государственное заведение всего лишь малый дворец на Поварской улице, в нём всего три этажа и пятнадцать комнат, но...
Но все петербуржцы стараются мимо сего малого дворца не ходить, а деяния внутри его оценивают не ниже, чем деяния главы Приказа Тайных дел Степана Ивановича Шешковского, бывшего при Екатерине Великой грозой всех неправедных людишек...
Вроде того людишки, что сидит сейчас пред ним и уныло смотрит в окно. То есть пытается смотреть в окно, ведь окно занавешено толстыми голубыми шторами.
Ибо, если с другой стороны посмотреть, то государь Александр Павлович тайно, никак не письменно, а исключительно словесно, доверил своему бывшему флигель-адъютанту Александру Бенкендорфу свою личную безопасность. А безопасность государя — есть безопасность всего государства Российского...
