Вот так. Однажды маху дал, позарился, узнать захотелось, что с женщиной в постели делают. И узнал на свою шею. Похоже, Варвара от него надолго не отстанет. Теперь возвращения родителей «из-за бугра» придется ждать. И что-то придумывать…
Пристрастилась к нему эта кошелка! Он все ее старше себя считал. Учиться у нее тайным любовным утехам двадцатилетний балбес собрался! А какая она старая? Старая б была, тогда другое дело. Ему чуть за двадцать, а ей как раз на десять лет и больше было, когда они познакомились. Всего-то делов! Еще неизвестно, кто кого учил все это время в постели? Она ведь тоже про все это по книжкам знала. И замужем не была.
Лаврушка дух перевел, отдышался, высвободился из-под ее горячего тела, сдвинул осторожно с себя, отвалился на свою подушку, закрыл глаза, успокаиваясь; даст она ему сегодня поспать хоть под утро или не даст? Сдурела девка неугомонная!.. Ревновать его начала с некоторых пор… Ленивые мысли бродили в голове, оседали в сознании спросонья, разбегались, как круги на воде от брошенного камешка…
Родители виноваты… его предки. Покидая сына надолго, понимали, что без присмотра их недоросль Лаврушка, хотя и здоровенным вымахал детиной, а все ж без царя в голове — оставлять одного нельзя. Думали-гадали на кого взрослое дите поручить-оставить, мало ли что: и сготовить-покормить, и прибрать, проследить за квартирой, и позаботиться, если прихворнет. А более всего боялись, чтобы хулиганья не водил да девок не таскал в постель, парень-то вырос! Кровь с молоком! И красавец, кудряв…
Одним словом, в присмотре Лаврушка отговаривал родителей, упирался, уверял, что один справится. В гувернантке — не в гувернантке, как маман, Аглая Иосифовна многомудрая, над отцом подшучивала, таких уж нет нигде, а в женщине пожилой, хозяйственной и серьезной нужда имелась. Вот и присмотрели они ему с отцом на пару племянницу дальней родственницы Фридмана Павла Моисеевича, то есть папаши проворного.
Звали ее Варвара Исаевна. Девица она серьезная, женщина степенная, в начальных классах преподавала несколько лет, даже одно время была классной дамой; замужем, правда, не привелось быть, но на то причина веская — мать больная; Стефания Израэловна последние двадцать пять лет в особом уходе нуждалась, не вставала почти, а если Бог миловал, отпускали боли в позвоночнике, — в кресле время коротала. Баловалась старушка картишками, гадала.
В такой женщине как раз и имелась нужда у Лаврушкиных родичей. Вот ее и уговорили, не сразу, правда, общими усилиями с теткой, мать-то Варвары померла раньше болезной сестры. Сманили обещаниями заморских подарков из-за границы, кто ж на них не западет, не клюнет! А женщины в особенности! Ну и приплачивать стали, не без этого. А в деньгах Варвара с теткою нуждались…
Обязательства свои Варвара взялась исполнять ретиво. Она во всем скрупулезной была, за что бралась, все до ума доводила и с толком. Но когда с Лаврушкой спуталась, волю почуяла и задурила. Даже ревновать его начала. И было бы к кому? По пустякам. Понимала ведь, что ничего путного у нее с сосунком, маменькиным сынком этим, не получится, а женским сердцем жадничала. Вот и мстила ему по-своему редкими ночами, а в особенности такими вот утренними часами, когда тому, как сейчас, и без нее тошно бывало.
Только в передней звонок внезапно затрезвонил. Кто бы это мог быть? Они никого не ждали, и незваные гости исключались, поэтому и осталась у него Варька на ночь. Лаврушка дернулся испуганный, а она уже вспорхнула от него, заметалась по комнате, одеваясь.
— Кого бес принес? — захлопал вслед за ней босыми ногами по паркету и Фридман. — В такую рань!
Родителей ему только через месяц ждать. Приятели? Вчера лишь расстались. Соседи? Эти к нему, как отец с матерью уехали, не заглядывают.
— За тобой кто? — сунулся он к Варваре.
— Да кто же ко мне-то? — Варвара скрылась в ванной комнате.
— По чью же душу гость незваный, — пропел Фридман, морщась. — Из жэка, не иначе.
— Лавруш, я все-таки в ванной побуду, — закрылась на крючок Варвара и свет даже не включила.
— Сиди тихо. — Он нашел «домашки», захлопнул полы халата, пошел на кухню демонстративно, не торопясь, поставил чайник для кофе.
