Лола остановилась на полуслове, видя, что Леня смотрит на нее дико и даже чуть покрутил пальцем у виска.
– А что я такого сказала? – обиделась она, – просто предположила…
– Да нужна Аскольду эта рыжая швабра! – хмыкнул Маркиз. – Никогда за ним такого не водилось,
Лола хотела сказать, что кот Аскольд жил у них – чуть больше года и что за это время кот действительно не был замечен в любовных похождениях, но вот чем он занимался до этого?
– Я просто хотела сказать, что парочка обязательно вернется, когда им надоест рай в шалаше, – кротко заметила Лола, – но если ты считаешь, что я не права, то вот тебе еще одна идея: кот никуда не удирал, он просто залез в шкаф!
– Что? – Маркиз подпрыгнул на месте. – Что ты сказала?
– Кот не убегал в дверь, он увидел незнакомый шкаф, а может быть, от шкафа еще пахло мышами, Аскольд и залез туда, чтобы исследовать… Ты же знаешь, как Аскольд любит залезать в шкафы…
– Точно, пожалуй ты права… – протянул Леня.
Ему хотелось конечно немного попрепираться, но следовало признать, что насчет шкафа Лола не ошибается.
– Они увезли его черт-те куда!
– Вовсе нет, – невозмутимо возразила Лола, – мы же знаем адрес: дом и квартира такие же как наши, а улице Верейская, это в районе «Техноложки»…
– Нужно срочно выяснить телефон и звонить туда, этой самой, как ее…
– Иваницкой Сапфире Михайловне, – отчеканила Лола и добавила: – Уже звонила. Но никто не ответил.
– Ладно, Лолка, ты звони туда еще и еще, пока не добьешься ответа. А мне надо собираться на встречу с клиентом.
Лола что-то заподозрила, услышав, каким напряженным голосом Маркиз произнес эту фразу. Она дернулась было поглядеть ему в глаза, но Леня срочно улепетнул в ванную.
– Ох, уж эти женщины, – тихонько сказал он, глядя на себя в зеркало и наводя легкий грим, – ужас до чего проницательны! А Лолка в этом смысле даст вперед сто очков любой из женщин!
В половине второго на улице перед кафе появился громоздкий неповоротливый мусоровоз. Он медленно развернулся, по-видимому намереваясь заехать во двор, и неожиданно заглох.
Вскоре улица огласилась звуковыми сигналами и эмоциональными выкриками темпераментных водителей. Водитель мусоровоза, как всегда мрачный, включил аварийную сигнализацию, выбрался из кабины и залез под капот своего чуда техники.
К нему тут же подскочил администратор кафе.
– Слушай, ты, чудо природы! – завопил он истеричным высоким голосом, – ты что, не мог другого места найти? У нас тут люди культурно отдыхают, а ты здесь встал со своей передвижной помойкой!
Неприветливая физиономия выглянула из-под капота. Водитель сплюнул и прохрипел:
– Отвали, а?
– Что значит – отвали? – администратор прыгал вокруг, как шавка возле медведя. – Ты мне, блин, своими ароматами всех посетителей распугаешь! Отъедь отсюда, блин, по-хорошему!
– Ты че, пугать меня вздумал? – водитель еще больше помрачнел, прихватил монтировку и сделал шаг в сторону назойливого парня. – Ты че, не видишь, заглох у меня движок! Как починю, так и уеду! Мне что, больно охота перед твоей забегаловкой торчать? От твоей жратвы так несет, что с души воротит, хотя я и ко всему привычный!
Администратор кафе от такой наглости разинул рот, как выброшенная на берег глубоководная рыба, и не нашелся, что ответить. Мрачный и решительный вид водителя и в особенности увесистая монтировка у него в руке охладили пыл бойкого защитника мелкого бизнеса, и он ретировался на заранее подготовленные позиции.
Леня Маркиз, который издали наблюдал за развитием событий, убедился, что все развивается по его гениальному плану, и подошел к заранее выбранному столику.
Мусоровоз стоял так, что аккуратно закрывал Ленин столик от слухового окошка. Так что, если там сейчас засел снайпер, приглядевший эту позицию, ему оставалось только тихо материться и кусать локти – объект был недоступен для выстрела.
До времени, на которое была назначена встреча с заказчиком, оставалось минут десять. Маркиз расслабился и откинулся на спинку стула, из-под полуопущенных век внимательно наблюдая за событиями.
Собственно, ничего интересного вокруг не происходило. Водитель мусоровоза, как и обещал Маркизу, возился с мотором своей машины, очень натурально делая вид, что он заглох всерьез и надолго. Он вывернул свечи, так что теперь действительно при всем желании не смог бы уехать. Из-за грузовика улица стала почти непроезжей, легковые машины с трудом объезжали его, громко сигналя и высказывая недовольство в самой темпераментной форме, но перейти от слов к делу не решались, увидев не внушающую оптимизма физиономию виновника пробки.
