– Он был в заключении?
– В тюрьме, где-то на Востоке.
– По какому обвинению?
– Преступная небрежность. Автомобильная авария. Погибла девушка.
– Это Харли тебе сказал? – спросил Квиллер.
– Тогда мы ещё дружили, и он хотел облегчить душу, я думаю. Жить с таким грузом тяжко, особенно в таком маленьком городке, как Пикакс.
– И всегда остается опасность, что кто-то чужой попадёт в этот город и всё откроется.
– Или какая-нибудь вонючка из газеты докопается до этого и выйдет неприятность.
– Я бы попросил! – запротестовал Квиллер.
– Может, мне не следовало говорить тебе об этом.
– Во-первых, я не считаю себя газетной вонючкой. Гарри, а во-вторых, моей единственной целью остаётся найти настоящего убийцу или убийц.
– И что в данной ситуации ты можешь сделать?
– Мне в голову сейчас пришла одна мысль, – сказал Квиллер. – Может, семья погибшей решила, что Харли заплатил тогда слишком маленькую цену за свою небрежность. Ясное дело, они ведь знали, что он богат. И объявили на него охоту. Око за око… а с другой стороны, кража драгоценностей не столь велика. Теперь я знаю, что драгоценности Фитчей всё же исчезли.
– Если ты решишь кому-нибудь рассказать об этом, – глухо произнёс Гарри, – на меня не рассчитывай. Я не собираюсь подставлять свою шею. Когда у человека есть лицензия на владение баром, знаешь ли, он всё равно ходит по краю пропасти.
– Не беспокойся, – сказал Квиллер. – Я не выдаю своих информаторов. А вообще-то мне кажется, что полиции уже известно о пребывании Харли в тюрьме, но я рад, что ты сказал мне об этом… Это самое лучшее, лучшее из всего, что ты совершил в своей жизни, если перефразировать моего любимого автора.
– Это из какого-то старого фильма? – спросил Гарри.
– Это сказал Рональд Колман. А написал Диккенс.
В голосе бармена появились тёплые нотки:
– Ты ходишь под парусом?
– Перед тобой одна из стопроцентных сухопутных крыс.
– В любое время, как захочешь полюбоваться озером, обращайся ко мне. Нет ничего лучше этого.
– Спасибо за приглашение. Сколько с меня? Я ухожу.
– Угощение за счёт заведения.
– Ещё раз спасибо. – Квиллер соскользнул с табурета у стойки и снова обернулся к бармену: – Тебе кто-нибудь говорил, Гарри, что ты похож на пирата?
Хозяин бара ухмыльнулся:
– Дело в том, что я потомок одного из них. Когда-нибудь слышал о пирате Пратте? Орудовал на Великих озерах в восьмидесятые годы девятнадцатого века. Его повесили.
Выходя из кафе, Квиллер махнул на прощание чёрному медведю. Прогулочным шагом, довольный информацией, которую собрал, он направился к стоянке машин, не заметив, что за ним идут. Когда он отпер дверцу машины, его испугала тень, нависшая над ним. Он быстро обернулся.
Позади него оказался светловолосый завсегдатай бара с сапфиром и меланхолическим выражением лица.
– Узнаете меня? – спросил он угрюмо.
– Пит? Вы? Вы напугали меня.
– Я хотел поговорить с вами, – сказал расклейщик обоев.
– Конечно. – Когда Пит не сделал ни малейшей попытки начать, Квиллер спросил: – В вашей машине или в моей?
– О'кей. Залезайте.
Они уселись на передних сиденьях, и Пит снова погрузился в состояние уныния.
– Что вас мучает, старина?
– Не могу выкинуть её из головы.
– Белл?
Пит кивнул.
– Чтобы пережить такое ужасное событие, потребуется время, – сказал Квиллер с выражением симпатии, которое ему всегда хорошо удавалось изобразить – Я понимаю ваше горе. Через это надо пройти, день за днем, потому что жизнь продолжается.
«Я в хорошей форме», – подумал он, и ему искренне стало жаль этого неуклюжего человека, по лицу которого теперь текли слезы.
– Я потерял её дважды, – сказал Пит. – В первый раз – когда она бросила меня… и потом, когда её нашли мертвой. Я всегда думал, что когда-нибудь она вернётся ко мне, но теперь…
– Но то, что её убили, не было виной Харли, – напомнил ему Квиллер. – Они ведь оба расстались с жизнью.
– Их было трое, – сказал Пит.
– Трое?
– Ребёнок.
– Ах да, я почти забыл, что Белл была беременна.
– Этот ребёнок был моим.
Квиллер усомнился, правильно ли он расслышал.
– Это был мой ребенок! – повторил Пит громким, гневным голосом.
– Вы хотите сказать, что спали с Белл после её замужества?
