– Жаль, что они отменили представление только потому, что Харли больше нет, – сказал он. – У меня была вполне сносная роль – полицейского, ты знаешь. Я даже достал хорошо подогнанную полицейскую форму. Они должны были удлинить брюки и рукава.
– Осенью поставят другую пьесу, и ты сможешь снова играть, – успокоил его Квиллер.
– Осенью я, наверное, вернусь в школу и продолжу изучать юриспруденцию. Это намного лучше, чем складывать грязную посуду. Носить униформу и ездить на машине весь день мне нравится больше!
– Работа полицейского – не только носить униформу и ездить на машине, Дерек, но твоя идея завершить образование – хорошая. Между прочим, как поживает наша нервная официантка, которая бросила поднос с сырным пирогом в пятницу вечером?
– Салли? Она в порядке. Уже освоилась. Но она собирается осенью в школу искусств где-то в Центре. Жаль, что мне повезло меньше, чем ей. Вся плата за её обучение внесена мистером Фитчем.
– Харли Фитчем? – переспросил Квиллер с внезапным интересом.
– Нет, его отцом. Вот почему она была так потрясена, когда он застрелился, хотя деньги она уже получила.
Квиллер сопоставил учтивого, утонченного, красивого банкира с робкой, костлявой, заикающейся официанткой, пытаясь представить какую-нибудь незаконную связь.
Бармен объяснил, словно прочитав его мысли:
– Отец Салли – дворник в банке.
– Это уникальная привилегия, – сказал Квиллер. – Думаю, ты должен рассмотреть возможность быть дворником вместо полицейского.
В десять часов обойщика всё ещё не было. Белый коммерческий фургон наконец-то подтащился к амбару в четырнадцать тридцать.
Водителем оказался дородный молодой мужчина в белой спецодежде и белой кепке с козырьком, из-под которой вылезали пышные светлые волосы. Здоровых молодых светловолосых мужчин было много в этой северной стране.
– Извините. Я опоздал, – прокричал он ещё снизу, с лестницы. – Что-то происходит, машины останавливают, и мне пришлось задержаться.
– Жаль, что вы не позвонили.
– По правде говоря, я даже не подумал об этом. Я был на аварии.
«По крайней мере, он честен, – подумал Квиллер, – И у него хорошее лицо».
– Хорошо. Пойду за инструментами, – сказал он.
Кошки, вылущенные из заточения, с видимым интересом следили за тем, как раскладной стол, ведра, коробки с инструментами поднимались по лестнице.
– Меня не было дома, когда вы обклеивали стены в гостиной, – сказал Квиллер. – Вы первоклассно выполнили работу.
– Да, я привык хорошо выполнять свою работу.
– Вы долго будете отделывать мою студию? Пит оценил помещение коротким профессиональным взглядом:
– Нет. Работы немного. Надо чуть подкрасить над карнизом. А потолок в порядке. Вот на днях я делал работу, так там пришлось попотеть. Хуже всего то, что не было водопровода! Когда я закончил, у меня косили глаза и не поворачивалась шея.
– Это была идея Фран Броуди?
– Да. Но сейчас будет легче. Покрытие из натуральной коры дуба – тонкие слои на подкладке розового цвета. Ладно, пора начинать.
– Я уберу кошек, чтобы вам не мешали.
Коко обследовал всё, а Юм-Юм изучала ботинки обойщика.
– Они не беспокоят меня. Мы знакомы с прошлого раза. Тот, что побольше, совал свой нос во всё, что я делал.
– У Коко здоровое любопытство. Вы не против, если я тоже посмотрю?
Пит превосходно владел линейкой, ножницами, ножами, щетками и роликами.
– Вы, кажется, знаете, что делаете, – восхищенно произнёс Квиллер. – Я же убедился в том, что мне самому это не под силу.
– Я клею обои с четырнадцати лет, – сказал Пит. – Оклеивал лучшие дома в округе. Никогда не было жалоб.
– Это интересно. Вы оклеивали и особняк Фитча?
Пит резко остановился и положил ножницы. Выражение его лица трудно было передать.
– Да, я был там три или четыре раза.
– Во вторник ночью случилось потрясающее происшествие.
– Да.
Квиллер заметил, что Пит тяжело дышит.
– Полиция никого не арестовала, но я понимаю – они допрашивают всех подозреваемых. Да, они неплохо делают своё дело. – Пит вернулся к работе, но не так энергично, как раньше.
– Я никогда не был в доме у Фитчей, – сказал Квиллер. – Какие обои им нравились?
– Грубый шёлк – очень просто. Я всё им оклеил, когда мистер и миссис Фитч жили там. После этого они переехали и захотели всё взять с собой.
