Вернувшись домой после мемориальной феерии Эвфонии Гейдж, Квиллер обнаружил, что сиамцы спят в библиотеке на диване, свернувшись клубком, — ну точь-в-точь меховой каравай. Один из них сонно приподнял голову, другой лишь раздражённо повёл ухом.
— Простите за беспокойство, — обратился Квиллер к кошкам, включая настольную лампу, — мне надо позвонить.
Кошки, лизнув друг друга и разобравшись с перепутанными во сне лапами, поднялись, широко зевнули, потянулись и деловой походкой направились к двери. Он знал, куда и зачем они пошли, — на кухню, попить водички и проверить свои тарелки. Положив им остатки консервированной курицы, он решил приготовить себе кофе, прежде чем заказать разговор с Флоридой. Позже, когда ему ответил женский голос, он сказал:
— С вами говорит доктор Клейтон Робинсон, из университета Джона Гопкинса.
Он произнёс это измененным голосом тринадцатилетнего мальчика, желающего, чтобы его приняли за доктора в области медицины.
— Клейтон! — закричал женский голос. — Мама знает, что ты звонишь по межгороду? Повесь трубку немедленно, а то тебе попадёт.
— С первым апреля! — торопливо сказал он. — Это Джим Квиллер. Я звоню вам из Пикакса. Надеюсь, не слишком поздно?
— Ну, это совсем другое дело, — ответила бабушка Клейтона, смеясь над своей доверчивостью. — Нет, для меня не поздно. Хотя здесь, в парке, считают, что девять вечера всё равно что полночь, но я долго не ложусь спать, читаю и ем вишни в шоколадной глазури.
— А что вы читаете?
— В основном детективы и полицейские романы. Я покупаю дешевые издания у букиниста за полцены, а затем пересылаю их Клейтону; Литературные вкусы у нас с ним одинаковые. Лично меня никогда не привлекала научная фантастика.
— Какая у вас погода?
— Отличная! А у вас уже выпал снег?
— Ещё нет, но сильного снегопада ждут со дня на день. Я хочу поблагодарить вас, Селия, за фотографии. Я брал их с собой на поминальную церемонию, которая состоялась сегодня вечером, и друзья миссис Гейдж поражались тому, насколько хорошо она выглядела. Если хотите, я пошлю вам программку поминальной церемонии.
— О, конечно, большое спасибо! И если вас не затруднит, пошлите, пожалуйста, программку и мистеру Крокусу.
— Конечно же пошлю. Может быть, он также захочет получить на память одну из её книг. Например, книгу о том, как правильно дышать.
— Для него это будет большим счастьем! Он так тоскует по ней. Я уверена, что между ними что-то было.
— Мистер Крокус — это тот самый джентльмен с великолепной седой шевелюрой?
— Да. Он играет на скрипке.
— Похоже, в вашем парке есть весьма интересные люди. А кто те двое, которые стоят рядом с миссис Гейдж на фоне цветущего куста? Они в футболках с эмблемами парка.
— Это новенькие. Они из Миннесоты. А куст, о котором вы говорите, это гибискус. Вам он тоже понравился? В жизни не встречала столь огромного куста!
— А милая дама, что стоит у самого кабриолета, кто она?
— Это Бетти, наша управляющая. Правда, она эффектно выглядит? Бетти торгует косметикой в дополнение к основной работе. То, что она продает, мне не по карману, а вот миссис Гейдж что-то регулярно покупала у неё. Но, между нами, выглядела она в этом макияже просто ужасно.
— А машина та же самая, которую она купила в Пикаксе перед отъездом? — спросил Квиллер.
— Да. Она продала её Бетти, а может, и просто отдала. Они были очень близки друг с другом, совсем как мать и дочь.
— Йауу, — подал голос Коко, который незаметно снова оказался в библиотеке.
— Снова ваш кот!
— Да. Мне нравится ваше фото, Селия, то, где вы с ушами Микки-Мауса. Не многие могли бы надеть на себя такой плюмаж и носить его с таким щегольством.
— Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, — ответила она голосом, дрожащим от удовольствия, — но слышать это мне приятно.
— Я сейчас смотрю на фото, где ваш экскурсионный автобус с эмблемой парка на борту. На снимке мужчина средних лет обнимает миссис Гейдж за талию, на лицах обоих откровенное счастье.
— Это Клод, владелец парка. Он был от Эвфонии без ума и страшно переживал случившееся. Да и не только он.
— На меня произвело огромное впечатление, что обитатели вашего парка живут как одна большая семья.
